Будет ли в белоруссии майдан. "Лукашенко дает развиваться русофобии"

«Власть испугалась и поэтому организовала массовый хапун…», «Дыктатар боится народа и поэтому нагнал силовиков затоптать националистов, но это ему не удалось…», «Белорусская оппозиция проявила триумф воли против кремлевских оккупантов…», «Белорусская оппозиция победила страх…» и так далее, и тому подобное - это содержание заголовков и статей белорусских оппозиционных СМИ, освещавших шествие националистов 25 марта 2017 года в Минске.

И только спустя примерно неделю реалии вернули рассудок оппозиционным журналистам на место, о чем можно судить по цитате из статьи на Белпартизане: «…орда похожих на роботов силовиков разогнала протест в Минске». Все кто, смотрел это действо, могут подтвердить, что именно так всё и было. За что выражаю лично и от лица белорусского народа благодарность и уважение всем нашим силовикам!

Справочно: 25 марта националисты традиционно собираются отпраздновать так называемый «День воли», приуроченный к созданию в 1918 году БНР в оккупированном Минске под опекой и в интересах немецких и польских оккупационных властей и в противовес созданию БССР.

Затем, в годы Великой Отечественной войны , последователями идей БНР стали белорусские полицаи в услужении немецко-фашистским оккупантам. Затем, с развалом СССР и наступлением смутного времени до избрания Президента Республики Беларусь Александра Григорьевича Лукашенко в 1994 году и до всенародного референдума 1996 года, на котором был закреплен преемственный курс от БССР на построение социального государства и возвращение национальной и традиционной символики для белорусов - красно-зеленного флага с народным орнаментом у древка и современного герба Беларуси - преемника герба БССР, с того времени белорусская оппозиция и националисты продолжают до сих пор баламутить народ и вести свою подрывную деятельность против нашего государства.

Интересно сделать анализ акций националистов за весь период празднования ими так называемого «Дня Воли» с момента обретения независимости Республики Беларусь, то есть за более чем 25 лет.

Каждый раз, проводя свои шествия, белорусская оппозиция и националисты о чем-то громко кричат, хаотично машут руками, топают и хлопают, их лица выражают страдания и боль. С уверенностью можно констатировать - это признаки массовой истерии.

Вместе с этим, за 25 лет таких шествий лидеры белорусской оппозиции поняли, что «в лоб» спровоцировать серьезные беспорядки и развить ситуацию до Евромайдана не удастся. Исходя из этого, белорусской оппозицией стали предприниматься попытки искать новые и новые способы по расшатыванию ситуации в нашей стране и мимикрии под различные формы. Нужно признать, новые формы начинают им удаваться.

Так, например, в этом году на 25 марта католический епископ Тадеуш Кондрасевич будет совершать в главном костеле Минска католический молебен за Беларусь, с целью придания значимости т.н. «Дню Воли» и вовлечению в это действо большего числа граждан. Вместе с этим, власти сами уже поддаются на требования белорусской оппозиции и планируют установить мемориальную доску в честь основания так называемой БНР и в годовщину этого события разрешили националистам провести концерт.

Благодаря настойчивой агрессии белорусской оппозиции, направленной на власть вот уже более 25 лет, некоторые государственные служащие, вероятно из-за неустойчивости или слабоволия, уже в виде обратного отзыва, через сочувствие к болезным националистам, начинают вестись на их истерию. И также нужно признать, таких поползновений уже достаточно…

Вот только один из подобных примеров. 9 марта 2018 года, на польском телеканале БелСат в программе «Кожны з нас», посвященной теме БНР, приняли участие действующие сотрудники Института истории НАН Беларуси - государственной научной организации.

С 28 мин. 55 сек. данной передачи, когда на экране появляется символика т.н. БНР и звучит её гимн, все встают, включая сотрудников Института истории НАН Беларуси (кроме одного человека) и начинают подпевать гимну т.н. БНР, что фактически можно сравнить с актом публичной присяги.

К слову напомнить, руководители т.н. БНР в настоящее время находятся в США-Канаде на содержании американских спецслужб .

Они официально считают нелегитимными белорусскую власть и соответственно Республику Беларусь.

А их деятельность заключается в спонсорской поддержке белорусской оппозиции и националистов и направлена на подрыв государственных устоев Республики Беларусь.

В этой связи возникает ряд вопросов, не является ли акт публичной присяги на верность т.н. БНР предательством по отношению к нашему государству? Насколько вообще соответствует нормам морали, нравственности и деловой этики такое поведение государственных служащих относительно их занимаемой должности? Не пора ли им перебираться поближе в Америку к тем, кому они публично присягнули? Да и как вообще называются те, кто попрал государственные гимн, герб и флаг своей страны и присягнул на верность структурам, цель которых развал нашего государства? По-моему, всё очевидно.

Но также очевидно и то, что ситуация нуждается в решительном исправлении и надо полагать будет исправлена.

Главное, нельзя вестись на продвигаемую белорусской оппозицией истерию в виде т.н. БНР, а понять, что находится за ней. А за ней, истерией свядомых, находится - фикция, измена Родине и таран против нашего государства.

Вместе с этим, пример сохранения спокойствия, стойкости и мужества, думаю, в очередной раз нам покажут наши силовики. Они как роботы, если придётся, будут паковать провокаторов, как автоматы, а мы посмотрим на это дома по телевизору.

ПостСкриптум: раз уж в этом году традиционная акция белорусской оппозиции и националистов отмечания т.н. «Дня воли» мимикрировала под приуроченный к этому «концерт» - так пусть и для наших силовиков найдется время для музыкальной паузы - им посвящается данный видеоролик.

Забавский Кирилл Сергеевич, для «Русской Весны»

Можно с уверенностью говорить, что в Беларуси сейчас предреволюционная ситуация.

Из такой ситуации есть всего три варианта выхода:

Введение чрезвычайной диктатуры

Собственно революция

Широкие уступки гражданскому обществу со стороны властей, кардинальная трансформация системы, переход от агрессивного властного монолога к диалогу на равных.

Хороший из этих трех вариантов только один, последний. Если власти решат выбрать не его, а первый, то он очень быстро может перейти во второй. А второй, в свою очередь, в попытку оккупации со стороны заклятого союзника. Со всеми вытекающими прелестями.

Майдан - это инструмент переговоров

При этом власть готовится к четвертому варианту - повторению в Беларуси украинского Майдана. Который в наших условиях совершенно нереален.

Вы спросите, а разве Майдан - это не революция? Может быть, я кого-то удивлю этим утверждением, но нет, Майдан - это не революция.

Он перерос в восстание, которое закончилось бегством Януковича и распадом правящей "Партии регионов", спустя более чем два месяца со своего начала.

Длился же он столько не потому, что на протест не выходило критической массы людей, способных этой массой подмять власть под себя. Напротив, одной из самых многочисленных протестных акций стал митинг против разгона группы студентов 30 ноября. То есть в самом начале Майдана.

В представлении белорусов, выход такого количества людей на протест означает чуть ли не автоматическое падение власти. И это действительно так - Януковича могли бы смести уже 1 декабря.

Если бы стояла такая задача.

Такой задачи не стояло. Несмотря на утверждения противников Майдана, которые говорят, что он был государственным переворотом, на самом деле Майдан являлся инструментом давления оппозиции на власть, фактором отчасти публичных, отчасти закулисных переговоров.

Политики сознательно не только не вели людей на штурм, но и сдерживали радикализацию протеста изо всех сил.

Потому что они добивались политической победы с минимальными издержками. Политические лидеры Майдана были оппозицией не в белорусском смысле слова, то есть не полуподпольными и вечно преследуемыми диссидентами, а частью системы власти в Украине.

В определенный момент оппозиционные политики готовы были договориться с Януковичем, получив от него красивые и большие портфели. Но этого уже не понял и не принял Майдан. Я присутствовал там в момент объявления со сцены этого предложения. От свиста и рева негодования, которыми его встретили рядовые участники протеста, закладывало уши. Казалось, что сейчас сцену вместе с политическими лидерами, уже явно переставшими ими быть, просто сметут.

Вот тогда инициативу в свои руки взяла разъяренная толпа. И Майдан из фактора переговоров с властью стал превращаться в восстание.

К нему привела непроходимая тупость Януковича, который не понял сразу, что если закручивать гайки в такой ситуации, то резьбу обязательно сорвет. Сорвало.

Бойтесь не украинского, а румынского сценария

Сорвет и у нас. Хотя Беларусь - не Украина, люди везде примерно одинаковые, чувство собственного достоинства есть у всех. Раньше это чувство у широких слоев населения не задевало, потому что слой жирка не давал. И репрессии воспринимались как направленные против узкой и чуждой прослойки населения.

Но сейчас-то, когда в прямом эфире под плач матери задерживают Максима Филиповича, героя самой простонародной соцсети "Одноклассники", это воспринимается совсем иначе - как "наших бьют".

Майдана в Беларуси не будет. Потому что в Беларуси нет политики. Нет площадки переговоров. Нет предмета переговоров. Договариваться некому.

Нет и тех, кто способен обеспечить поддержку длительного существования протестного лагеря. Белорусских Порошенко и Кличко, условно говоря. Майдан потребил тонны дров и еды. Из регионов регулярно курсировали чартерные автобусы, подвозившие желающих принять участие в протестах. А чего стоила безостановочная работа огромной сцены?

Нет и больших групп людей, получающих удовольствие от драки самой по себе, - тех же футбольных ультрас. Которые способны смаковать и растягивать противостояние с силовиками.

С революцией, масштабным народным восстанием бороться практически невозможно. Только если танками подавить как в Китае. Но для этого надо быть Китаем.

Беларусь не Китай. У нас революцию можно предотвратить только широкими уступками обществу, в котором уже просто бурлит недовольство. Репрессиями ее нельзя даже отсрочить. Наоборот, они могут только ускорить ее.

Лучше бы властям держать у себя в голове картинку не из Киева 2013-2014 гг., а румынской революции 1989 года. Начавшейся более чем внезапно. Длившейся всего неделю. И закончившейся известно чем. Очень плохо для правящей верхушки.

Среди восточноевропейских стран соцлагеря Румыния была наименее демократичной. "Жесточайшей", если пользоваться терминологией белорусского президента. С идеальным порядком, выковырянном изо всех булок изюмом. Именно поэтому свержение коммунизма стало здесь очень быстрым и крайне кровопролитным. Перефразируя известное высказывание Ницше: "Если ты долго выковыриваешь изюм, изюм начинает выковыривать тебя".

Чем "бархатнее" были режимы в странах соцлагеря, тем спокойнее в них происходили перемены. Это совершенно логичная закономерность, о которой крепко стоит задуматься.

Аккуратнее нужно с народом, нежнее. Особенно когда он очень недоволен и сердит.

Чего он не ожидал, так это реакции простых граждан, продемонстрировавших небывалую солидарность: на митинги и акции протеста вышло примерно полмиллиона людей.

Эти штрафы должны были стать вкладом в государственный бюджет. Но на практике только один из десяти оштрафованных, действительно платил нужную сумму. Людям часто приходилось занимать деньги у друзей или родственников, ведь речь идет о стране, где средняя зарплата – 380 долларов в месяц.

Случаи бюрократической некомпетентности обострили чувство несправедливости, и 17 февраля на улицы Минска вышло около 2500 протестующих, положив начало целой серии небольших акций по всей стране, продолжавшихся почти месяц.

Едва ли не впервые за 23 года правления Лукашенко, большинство участников уличных демонстраций – обычные белорусы, городская интеллигенция и традиционная оппозиция оказались в стороне.

Оппоненты Лукашенко изолированы и неэффективны, они могут выигрывать западные гранты, но это ни на шаг не приближает их к рядовым белорусам. Более того, их запоздалые попытки влиться в волну протестов лишь играют на руку президенту. За два последних десятилетия Лукашенко не уставал повторять, что простые белорусы не доверяют «космополитичной» и «поддерживаемой Западом» оппозиции.

Нынешний беспорядок можно частично списать и на плачевное состояние экономики, пережившей три спада с 2008 года: в 2009 году, в 2010 году (после переизбрания Лукашенко) и в 2015 году. Экономика страны по-прежнему основана на неосоветской, государственно-ориентированной модели; сложно представить, за счет чего ситуация может улучшиться. Самый оптимистичный прогноз на 2017 год – едва заметный рост на 0,4 процента.

Еще не так давно Путин регулярно снабжал Лукашенко субсидиями в размере 15-20% от ВВП Белоруссии. Но эта модель стала рушиться с 2014 года, когда Россия начала переживать этап рецессии из-за огромных расходов на Крым, Сирию и Восточную Украину.

Дисфункциональность Евразийского экономического союза, членом которого является Белоруссия, также способствовала экономическим проблемам страны. Созданный в 2015 году, он пока даже близко не соответствует обещаниям Путина стать «вторым Европейским союзом». Выгоды от торговли минимальны.

Со снижением экспорта в Россию, белорусские заводы начали увольнять рабочих. Эти две страны участвуют в изматывающей торговой войне. В рамках этого конфликта Россия в прошлом месяце ввела ограниченный паспортный контроль на границе, хотя обе страны должны быть частью общего «союзного государства».

Лукашенко, несмотря ни на что, неплохо держится и даже отождествляет себя с государством (это, в некоторой степени, справедливо). Но многих в стране встревожила российская кампания против Украины, которая породила опасения, что Кремль может сделать что-то подобное и в Белоруссии. Дипломатическое дистанцирование Лукашенко по отношению к Украине не слишком успокаивает в этой ситуации. В конце концов, сегодняшний Кремль хочет видеть лишь раболепие.

Лукашенко отлично владеет методом кнута и пряника. Он жестоко подавил политические демонстрации после мошеннических выборов 2010 года. Он же подкупает людей повышением зарплат и пенсий. Он не привык торговаться.

Советники Лукашенко также нашептывают ему об опасностях «украинского сценария» и народного восстания. Но подавление массового протеста сыграет на руку России, и, возможно, даст повод, чтобы вмешаться.

Поэтому Лукашенко усиленно использует метод кнута и пряника. Он приостановил действие налога на тунеядство и согласился отложить спорный строительный проект вблизи Куропат, места захоронения жертв сталинских репрессий. Но он также пригрозил арестовать демонстрантов, чтобы ослабить восстания.

Если белорусский президент хочет уцелеть, ему придется идти узкой тропой, с собственными гражданами, толкающими его снизу и с Кремлем, выжидающим своего момента.

До сих пор Запад не слишком готовился к ответу на притеснения в Минске или вторжению из Москвы. Но ясно одно: статус-кво не останется прежним.

То, что "западный мир" давно мечтает устроить в Минске тот же кровавый ужас под названием "майдан". который с таким успехом дважды удался в Киеве, сомнений не вызывает. Да и попытки соответствующие предпринимались и предпринимаются регулярно. Впрочем, их "эффективность" наглядно свидетельствует о том, что в данном случае между мечтами и реальностью, что называется "дистанция огромного размера".

И все-таки - возможен ли "майдан" по-белорусски? Мнения на сей счет существуют разные.

В Киеве продолжают лелеять планы как бы вбить клин между Россией и Белоруссией. Причем, вбить, как можно глубже. Чтобы было больнее. Это недвусмысленно дал недавно понять в эфире местного телевидения экс-министр иностранных дел Украины Владимир Огрызко.

Сегодня этот человек, вроде бы, не при должности. Но зато с богатым дипломатическим опытом (тридцать лет проработал в структурах МИД, начав свою карьеру еще в советское время) и горячим «патриотическим задором».

Так вот он, как сообщает ИА «ПолитНавигатор», заявил, что украинские власти должны рассматривать Белоруссию как государство, которое в «определенной исторической перспективе присоединится к западному миру». И призвал делать все для того, чтобы постепенно в республике «крепли силы, которые видят Беларусь интегральной частью этого».

Если отмести в сторону все словесные «политесы» бывшего дипломата, то в сухом остатке просматривается главная цель - расшатать ситуацию в Белоруссии, чтобы оторвать ее от России.

Тема - опять же - не новая. Мы помним, как зимой 2010-го во время президентских выборов в стране прозападная оппозиция попыталась устроить уличную революцию в Минске. Но белорусские силы правопорядка сработали четко и быстро.

Правда, то, что не получилось тогда в Минске, с успехом было чуть позже реализовано в Киеве. И теперь украинские националисты, видимо, почувствовавшие себя после Майдана «властелинами мира», уже напрямую грозят Лукашенко переворотом и в его стране. Есть смысл напомнить здесь об акции, которую в апреле 2016 года неонацисты из батальонов «Айдар» и «Азов» устроили у белорусского посольства в Киеве, где прямо об этом заявили.

На самом Западе, в общем, тоже не скрывают, что готовятся привести к власти в Минске лояльные себе политические силы. И в этот проект - ни для кого не секрет - вкладываются немалые финансовые средства, в частности, через Литву и Польшу. И не только через них.

Агентство США по международному развитию (из России эту организацию попросили по совершенно определенным основаниям) недавно, к примеру, утвердило специальную программу сроком на пять лет по «обучению демократии» гражданского общества в Белоруссии. Будут, так сказать, готовить свой кадровый резерв на «историческую перспективу».

То есть, планомерная работа по расшатыванию ситуации в Белоруссии с целью переформатирования пока еще близкой и дружественной России республики, она уже идет…

И тут главный вопрос, как нам себя вести в этой ситуации, чтобы не «проспать» Белоруссию, как Украину?

- К сожалению, все идет к тому, что Россия, действительно, может «проспать» Белоруссию, так же как Украину, - комментирует ситуацию эксперт Фонда «Народная дипломатия», политолог Кирилл Аверьянов-Минский. - По той простой причине, что никакой альтернативы той деятельности западных фондов, по сути дела, нет. Фонд «Народная дипломатия», который я представляю, является фактически единственной некоммерческой организацией, которая продвигает российскую «мягкую силу» в Белоруссии. Однако нам противостоит целая инфраструктура западного влияния, и мы здесь в разных весовых категориях, что называется. Наши силы неравны.

Что касается того, на что это все направлено со стороны Запада (и со стороны Украины, как выясняется)… Направлено, на самом деле, на отторжение Белоруссии от России. И постепенно это отторжение происходит. Прямо сегодня. И прямо на наших глазах.

Что имеется в виду?

- Это связано и с переписыванием истории Белоруссии, которое очень активно идет. Как грибы после дождя по всей стране появляются памятники литовским князьям, которые воевали с Москвой. Героизируются польские повстанцы, воевавшие против Российской Империи.

Кроме того, внешнеполитический курс Белоруссии, он все менее напоминает союзнический по отношению к России. Можем здесь вспомнить голосование на недавней Парламентской ассамблее ОБСЕ, которая в июле собиралась в Минске, где четыре из шести белорусских депутата проголосовали за принятие резолюции, в которой Россия объявлялась «агрессором».

Это так называемая резолюция о восстановлении суверенитета Украины над Крымом и Донбассом, которую внесли сами украинские представители?

- Да, конечно.

И, в общем, мы видим, что вот эта деятельность по реализации западной «мягкой силы» в республике приносит свои плоды. Наш фонд пытается противостоять этому, но хотелось бы, чтобы российской «мягкой силы» в Белоруссии все-таки было больше.

А как так случилось, что национализм в стране, где ничего подобного никогда не было, вдруг тоже стал поднимать голову? При том, что Александр Григорьевич, вроде бы, всегда говорил, что ненавидит нацистов…

- Говорил. Но, на самом деле, Лукашенко довольно странный противник национализма. Не так давно, собственно, он сказал, что является сторонником здравого национализма. И эту националистическую концепцию приказал прописать в учебниках по истории Белоруссии. Поэтому так однозначно Лукашенко все-таки воспринимать не следует.

А вот почему все это стало проявляться в последние годы?

Здесь, я думаю, события на Украине стали, скорей, не причиной, а катализатором. То есть, они просто усилили те тенденции, которые наблюдались еще и до этого.

Собственно, это связано с двумя, я думаю, факторами. Во-первых, на белорусских националистов подействовал воодушевляюще пример Украины. Они поняли, что все-таки можно прийти к власти. Можно подстроить государство под себя, чтобы оно отстаивало их интересы. Что мы видим на Украине.

Другой фактор, это то, что Лукашенко - нужно смотреть правде в глаза - испугался, что крымский прецедент (условно) случится в Белоруссии. Действия и слова белорусского президента говорят о том, что он искренне в это верит. И искренне этого опасается. Тогда как мы понимаем, что к реальности эти страхи не имеют никакого отношения.

Опасаясь повторения «крымского сценария», Лукашенко и проводит политику усиления вот этой националистической составляющей во внутренней жизни Белоруссии. Это «дни вышиванки», которые стали проходить по всей стране. Это введение белорусского языка в различных сферах общественной жизни. И это такая антироссийская историческая концепция, которая продвигается сейчас в Белоруссии, в том числе и на уровне памятников.

Ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований (РИСИ) Олег Неменский, в свою очередь, не верит в возможность повторения киевского сценария в Минске:

- Украина устами своих ведущих политиков постоянно говорит о том, что находится в состоянии так называемой «гибридной войны» с Россией. А это подразумевает самые различные действия, направленные на ослабление противника, в том числе и на международной арене. Чем, в общем-то, Украина вполне открыто и занимается.

При этом на Украине уже хорошо осознают, что конкуренцию с Россией она проиграла - конкуренцию по уровню жизни, по стабильности государственной системы. Тем не менее, пока что это приводит лишь к радикализации выводов. Например, что Украина может состояться только в том случае, если Россия будет уничтожена как государство.

Но это уже совсем какие-то фантастические мечты…

- Любой здравый человек это понимает. Но на Украине это видят именно так. Потому что там люди давно уже не в действительной реальности живут, а в некотором роде сознательно создаваемой виртуальности. Им все видится несколько иначе, чем есть на самом деле. И внутри этих фантазий можно ставить самые смелые задачи - от взятия украинской армией Москвы, до Майдана в Минске.

По крайней мере, на уровне внутреннего потребления это работает, потому что представления значительной части украинцев сейчас достаточно далеки от адекватности.

При этом, надо сказать, что Украине как бы и незачем ссориться с Лукашенко. Тем более, смещать его куда-то. Потому что Батька занял довольно-таки проукраинскую позицию в российско-украинском конфликте. Он, как мы знаем, не признал присоединение Крыма к РФ. И Белоруссия периодически подтверждает непризнание этого факта, в том числе и на международном уровне.

Лукашенко оказывает Киеву немалую поддержку, и эта поддержка белорусов очень значима для ведения войны на востоке Украины.

Так что, в принципе, белорусского президента можно считать вполне проукраинским политиком. И вряд ли у Киева есть серьезные намерения ссориться с ним. Я имею в виду позицию официального Киева.

На уровне же идеологии Белоруссия им видится как государство пророссийское. Это тот самый путь развития, который предлагался и Украине, но она от него отреклась. Отсюда, видимо, ревность - ведь Белоруссия по сравнению с «незалежной» очень успешное государство.

И возможно, поэтому сегодня у многих украинских политиков есть желания увидеть в Белоруссии все то, что произошло на Украине, в том числе и Майдан, и последующий разрыв отношений с Россией.

А, собственно, что мешает сегодня этому плану реализоваться?

- Запад уже лет двадцать делает все, чтобы в Белоруссии произошла «цветная революция». И Украина, наверняка, участвует в этих программах с тем, чтобы этому поспособствовать. Но, тем не менее, кишка тонка.

Даже у всего Запада не получается организовать подобие Майдана в Минске. И вряд ли в этом плане Киев может здесь помочь.

На самом деле, власть Лукашенко сейчас довольно крепка. И в обществе большинство его поддерживает. Так что никаких шансов реализации в Белоруссии украинского сценария нет.

Кроме того, сама Украина - это наглядный пример для белорусов, почему не стоит выходить на Майдан. Крайне неудачное государство. Самая бедная страна в Европе, которая живет в ненависти и постепенно деградирует в самых разных аспектах своей экономической и государственной жизни.

Поэтому заявления украинских политиков о том, что белорусы хотят строить то же самое у себя, они, по крайней мере, нелепы.

Ряд недружественных сигналов, которыми Россия и Белоруссия всё чаще обмениваются в последнее время наводит на мысль: а не случиться ли в Белоруссии очередной майдан?

Скорее всего, классической «оранжевой революции» в Белоруссии при нынешнем руководстве не будет. Но это и не самый худший кризисный сценарий, которым чревата данная ситуация.

Оранжевая революция и другие варианты

Почему в Белоруссии не будет оранжевой революции?

Суть классической оранжевой революции заключается в принуждении руководства к добровольной сдаче власти. Это принуждение осуществляет не демонстративно шумящая на площади (майдане) толпа, а превосходящая внешняя сила (как правило глобальная), закулисно ставящая неугодной местной власти ультиматум и всеми доступными средствами выкручивающая жертве руки.

Угрозы и запугивание парализуют власть. Власть, в свою очередь, парализует весь государственный аппарат, в обычных условиях прекрасно подготовленный для нейтрализации нарушителей порядка. В результате взявшая верх внешняя сила назначает на руководящие места нужных людей, а всё это подаётся как победа толпы с улицы. Подобным образом (с использованием постановочного образа народа или масс) легитимизируются эти новые, в принципе антидемократичные ставленники и назначенцы.

Обычно предпосылкой для развития оранжевого сценария является наличие существенной зависимости действующего местного руководства от диктующей внешней силы. Как правило, это либо прямая личная зависимость (счета в иностранных банках, собственность, живущая за границей семья и т. д.), либо экономическая зависимость от внешних рынков и ресурсов, без доступа к которым в данной стране неизбежно начнутся разрушительные кризисные процессы. Другим рычагом давления на местную власть может быть банальное запугивание (санкции, травля, преследование семьи и близких, вплоть до физического уничтожения, военное вторжение и т. п.). Угрозы эти более чем реальны и ранее в разных условиях осуществлялись неоднократно.

Кому-то из локальных лидеров достаточно даже намёка на возможные кары, чтобы сделать его покладистым (Шеварднадзе). К кому-то приходится применять весь спектр мер принуждения в полном объёме (Каддафи).

Для понимания сути оранжевой революции пример Грузии показателен: матёрый и беспринципный политикан Шеварднадзе якобы вынужден был уступить вооружённой цветочками толпе в ходе так называемой «Революции роз», а через несколько лет после этого утверждённый новым руководителем Грузии демократ и общечеловек Саакашвили без лишних сантиментов жестоко разогнал точно такой же уличный протест, когда наивная местная оппозиция попыталась буквально повторить предыдущий оранжевый сценарий в одной лишь его видимой части.

Белоруссия при Лукашенко в ходе предыдущих выборных перформансов показала свою устойчивость к подобному внешнему давлению. Лукашенко не считаясь ни с личным давлением (когда на Западе он фактически стал «нерукопожатым» и был подвергнут травле), ни с санкциями принципиально пошёл на жёсткий разгон нарушителей спокойствия, вполне законно воспользовавшись представившимися поводами (беспорядки, хулиганство и т. д.). На этом всё и закончилось.

Вероятно сам Лукашенко достаточно дальновиден, чтобы не держать в западных банках каких-то существенных сбережений. Или, может быть, он просто человек достаточной воли, чтобы пожертвовать существующими зависимостями, если они у него и были. Сценарий же прямого вторжения для сил, насаждающих Свободу и Демократию™ через принуждение и диктатуру, в данном случае оказался несколько проблематичен, пока Белоруссия достаточно тесно интегрирована с Россией.

Изменение вот этого последнего фактора может сулить и Белоруссии, и Лукашенко лично большие неприятности, чреватые судьбой Ливии и Каддафи. Серьёзный конфликт между Россией и Белоруссией может резко изменить обстановку и давно ждущие своего часа силы не преминут воспользоваться подвернувшейся возможностью.

Объективные предпосылки белорусско-российских конфликтов

Основная подоплёка всех странных мелких конфликтов и пикировок между российской и белорусской стороной - это объективные экономические противоречия.

Ещё вчера, во времена СССР, мы жили в действительно единой стране, где национальные границы союзных республик были не более чем границами территориально-хозяйственных единиц.

Сегодня Россия и Белоруссия пытаются воспроизвести союзное государство, но на капиталистическом базисе и без единого центра, с одновременным сохранением национальных центров власти. Это крайне сомнительное предприятие. Такой союз может существовать лишь как временная переходная фаза к какой-то более устойчивой коллективной организации.

Дело в том, что в условиях, когда в основе экономических отношений лежит конкуренция, всякий союз чреват конфликтами. Каждый из участников союза хочет максимизировать собственную выгоду, каждый тянет ограниченное одеяло на себя. В результате такое объединение, какими бы благими намерениями оно ни оправдывалось, вырождается либо в систему «метрополия - колонии» (где при сохранении внешней видимости участия многих независимых сторон фактически управляющей и решающей становится одна сторона, диктующая остальным свою волю - это образование метагосударства с характерным для антагонистических обществ неравномерным и несправедливым распределением доходов), либо происходит конфликт и разрыв с последующей борьбой и поиском новых точек соприкосновения (затем цикл снова повторяется).

Характерный пример союза, построенного на капиталистических основаниях, - Европейский союз. В теории он построен на многообещающих либеральных принципах снятия барьеров для перемещения капиталов и трудовых ресурсов, сулящих равенство возможностей для всех участников этого союза. На практике - сформировалось процветающее ядро из немногих крупнейших экономик (внутренняя метрополия, в первую очередь это Германия и Франция) и депрессивная зависимая периферия с целенаправленно обнулёнными промышленными потенциалами, служащая резервом ресурсов для ядра (внутренние колонии). Неудивительно, что этот союз раздирают противоречия, и он чем дальше, тем сильнее трещит по швам. Так происходит потому, что изначально экономически более сильные участники неизбежно подчиняют себе и своим интересам более слабых и весь союз в целом.

Ситуация с союзными объединениями на постсоюзном пространстве аналогична, союз России и Белоруссии не исключение. В основе лежат благие намерения: общая история, снятие барьеров, равенство и независимость сторон и т. д. А на деле каждая из сторон обособлена как субъект рынка и преследует собственные интересы. При этом ВВП Белоруссии составляет всего лишь порядка 4 % от ВВП России. Доля Белоруссии в экспорте и импорте России составляет, соответственно, порядка 4 % и 5 %. А доля России в экспорте и импорте Белоруссии - порядка 40 % и 56 %. Понимаете, о каком равенстве тут может идти речь?

Когда возникает конфликт интересов (а он неизбежно и систематически возникает в условиях капитализма и конкуренции) у России существует гораздо больше возможностей диктовать свою волю. У Белоруссии их почти нет. Поэтому всякий, казалось бы чисто хозяйственный конфликт, влечёт за собой демонстративные сигналы в политической плоскости.

Например, санкционная война между Россией и Украиной косвенно больно бьёт по экономике Белоруссии, так как последняя традиционно занималась переработкой и реэкспортом украинской сельхозпродукции. Раньше это было совершенно нормальной практикой. Теперь Россия вынуждена отвечать на санкции и ограничивать поставки из Украины, в том числе перекрывая и белорусские каналы под надуманными предлогами. Ненадлежащее качество поставляемой через Белоруссию продукции - миф, Россия делает это по чисто политическим мотивам. Для России эта мера необременительна и даже благотворна, т. к. оживляет собственное российское производство. Для Белоруссии - видимо, достаточно болезненна. Но никак повлиять на развитие ситуации Белоруссия не может. Отсюда политические сигналы и демонстративная фронда.

Сами по себе эти политические пикировки не опасны ни для России, ни для Белоруссии, т. к. являются чисто символическими и не ведут ни к каким серьёзным последствиям. Но в дело может вступить субъективный фактор, который сыграл свою крайне негативную роль для того же Каддафи.

Субъективный фактор белорусско-российских отношений

Все режимы, сегодня претендующие на политическую независимость от мирового центра капитала, неизбежно представляют собой монополию на политическую власть с выдвижением персонифицированного политического лидера. Такие режимы шельмуются в мировых СМИ за отсутствие реально действующего политического рынка, как авторитарные и антидемократические. Но это единственный выход противостоять внешней подавляющей экономической силе, всё превращающей в рынок и всё на нём покупающей. И этот подход политической консолидации весьма эффективен, что доказано обширной исторической практикой.

Однако есть у него и существенный недостаток или ахиллесова пята, которая в данном случае является головою. Лидер или руководство, стоящие во главе централизованной политической монополии, являются самым слабым звеном всей системы.

Если обратиться к недавней истории противостоявших Западу стран, то можно видеть, что при всей объективности социально-экономических процессов, именно морально-интеллектуальные качества руководства во многом предопределяли тот дальнейший путь развития, по которому пошли отдельные страны в примерно схожих условиях (СССР, Китай и др.). Точно так же профессиональные качества водителя за баранкой автомобиля в опасной дорожной ситуации могут сильно влиять на её вероятный исход.

Так вот, особенность политической монополии в том, что несменяемый лидер или элита (истеблишмент) могут со временем терять адекватность. Всякая монополия подвержена гниению. Всякий бессменный лидер или член правящей элиты испытывает деформирующее влияние власти (постоянно идущих снизу восхвалений, приукрашивания положения дел, лёгкости волюнтаристских решений, каждое из которых оценивается не менее чем «гениальное» и «прозорливое», массированного пиара, выдающего желаемое за действительное, которому в итоге и сам начинаешь верить, и т. п.). Что может в особо тяжёлых случаях приводить к головокружению от успехов и полному отрыву от реальности.

Американские политиканы могут быть так уверены в своём военно-политическом превосходстве над прочими дикарями со всего мира, что их от внешнеполитических авантюр не остановит и угроза ядерной войны. Лидер маленькой Северной Кореи может начать на полном серьёзе думать, что он действительно сможет выстоять в полномасштабном военном конфликте со США. Лидер процветающей Ливии может считать, что можно всем и каждому открыто говорить в лицо неприятную правду и не обязательно иметь союзников. Лидер Белоруссии может решить, что с ним в экономическом плане обходятся недостаточно почтительно (не так как он привык), и он по этому поводу может немножко устроить семейный скандал, прихлопнуть дверью и поиграть на политических нервах.

Российский лидер может почувствовать себя оскорблённым в лучших чувствах такой «неблагодарностью» и возжелать поставить забывшегося партнёра перед фактом, даже ценой утраты существенных стратегических позиций (уже каких по счёту).

В данном случае субъективный фактор совсем нельзя списывать со счетов.

Заключение

Пока в отношениях России и Белоруссии, а также в самой Белоруссии не происходит ничего странного и неожиданного. Обычные хозяйственные конфликты, обостряющиеся в кризис, обычная оппозиционная возня. Однако, сознательное усугубление подобных конфликтов, ведущее к масштабным разрушительным последствиям, совсем не на руку ни Белоруссии, ни России. Развитие событий по такому катастрофическому сценарию (когда Белоруссия пойдёт на разрыв союзнических отношений, а Россия отстранится, равнодушно глядя на разгром нынешнего Белорусского режима, а то и содействуя этому) будет просто вопиющим фактом некомпетентности и неадекватности российского и белорусского руководства, а значит и их неизбежной грядущей гибели (тот, кто берётся за серьёзную и опасную работу, при этом не понимая, что делает, рано или поздно окажется на больничной койке без рук или прямо в морге).

Дмитрий Вэйдер