Дата рождения: Ок. 1529 г. Страна: Россия Биография:

Первый Патриарх Московский и всея Руси Иов был исключительной личностью, отличался высокой образованностью и многими дарованиями.

Будущий Патриарх происходил из посадских людей города Старицы Тверской губернии, где родился в 30-e годы ХVI столетия. В миру носил имя Иоанн. Его отроческие годы прошли в Старицком Успенском монастыре, куда отец отдал его для получения первоначального образования. Монастырское воспитание возбудило в нем желание служить Богу в иноческом образе. Но около 1553 года, когда Иоанн окончил обучение в монастыре, отец решил его женить. В день венчания юноша отпросился у родителей в обитель для беседы с духовным старцем. Придя к архимандриту Герману, он упросил старца постричь его в монашество. «Иоанн изволи мира сего суетнаго отлучитися и восприяти святый ангельский образ... И наречен бысть во иноцех Иов».

Более 15 лет провел святой Иов в Старицкой обители, пройдя путь от послушника старца Германа до настоятеля. Под руководством опытного духовника молодой инок воспитал в себе бескорыстие и нестяжательность, послушание и воздержание, научился сердечной молитве и строгому посту. Вместе с тем святой Иов отличался глубоким смирением, кротостью и милосердием. Будучи настоятелем, святой Иов словом и жизнью воодушевлял братию к духовному деланию.

Около 1569 года Старицкую обитель посетил царь Иоанн Грозный; инок Иов привлек к себе его благосклонное внимание и вскоре был возведен в сан архимандрита.

В 1571 году архимандрит Иов был назначен настоятелем Симонова монастыря в Москве. С усердием исполнял он возложенное на него послушание. Как настоятель одного из важнейших монастырей того времени, святой Иов принимал участие в делах Русской Церкви, а нередко и государства. В 1572 году, а позднее и в другие годы, он был участником церковных Соборов.

В 1575 году святитель Иов был назначен настоятелем Ново-Спасского монастыря и в течение шести лет возглавлял древнюю московскую обитель.

В 1581 году архимандрит Иов был рукоположен в сан епископа Коломенского. В 1586 году стал архиепископом Ростова Великого и в 1587 году — митрополитом Московским.

23 января 1589 года при участии Патриарха Константинопольского Иеремии II состоялось наречение, а 26 января — торжественное поставление митрополита Иова в Патриарха Московского и всея Руси.

Патриарх Иов снискал горячую любовь народа своим глубоким благочестием и праведностью, строгим соблюдением церковного Устава; ежедневно совершал Божественную литургию, читал наизусть Евангелие, Псалтирь и Апостол. «Во дни его не обретеся человек подобен ему, ни образом, ни нравом, ни гласом, ни чином, ни похождением, ни вопросом, ни ответом», — отмечает его жизнеописатель.

Главной целью всей деятельности Патриарха Иова было укрепление в России Православия и духовной мощи Русской Церкви. По инициативе святителя Иова были проведены преобразования в Русской Церкви, в результате которых в Mocковский Патриархат вошли 4 митрополии: Новгородская, Казанская, Ростовская и Крутицкая; учреждены новые епархии, основано более десятка монастырей. Святитель Иов с усердием благоустраивал церковную жизнь. Он провел ряд мер, направленных на укрепление дисциплины среди клириков, на улучшение их нpaвственности и поддержание благочиния в храмах. Немало трудов святителя было направлено на духовное развитие народа, распространение Священного Писания и святоотеческих книг. Особенно важным было начатое святителем печатание богослужебных книг, которых повсеместно не хватало, а особенно в новопросвещенных землях — в Казани, Астрахани, Сибири. По благословению святителя Иова впервые были изданы: Триодь Постная, Триодь Цветная, Октоих, Минея Общая, Чиновник архиерейского служения и Служебник. Святитель предпринял также нeкоторые меры по исправлению существовавших неточностей в богослужебных книгах. Сопоставляя древние списки, он отбирал лучшие, как образец для печатания. Патриарх Иов первым поставил дело книгопечатания на широкую основу.

До нас дошло несколько произведений Патриарха Иова, написанных им очень искусно. Одно из них — «Повесть О честнем житии царя Феодора Иоанновича», вошедшая в Никоновскую летопись. В этой повести описываются важнейшие события времени царя Феодора: учреждение Патриаршества, покорение Сибири, шведские войны, войны с крымскими татарами.

При Патриархе Иове были прославлены новые русские святые: Василий Блаженный, преподобный Иосиф Волоколамский (святитель сам написал ему канон и «исправил службу»), святители Казанские Гурий и Варсонофий, благоверный князь Роман Угличский, преподобные Антоний Римлянин и Корнилий, блаженный Иоанн Московский, преподобные Игнатий Вологодский и Мартирий Зеленецкий. Heкоторым святым, уже чтимым на Руси, были установлены новые дни празднования.

Свои личные средства и богатые царские подарки Патриарх Иов употреблял на милостыню и на строительство храмов. Только в Москве в период с 1592 по 1600 год было построено 12 храмов.

Святитель Иов был ревностным служителем Церкви и мудрым пастырем. Особенно эти черты проявились в его миссионерской деятельности, направленной на укрепление православной веры в отдаленных районах государства (в Сибири, на русском Севере), а также в Грузии. По просьбе царя Кахетии Александра (единоверная Грузия уже в то время искала союза с Россией и просила о протекторате) Патриарх Иов отправил туда нескольких священнослужителей и иконописцев. По его благословению православные миссионеры возрождали храмы и монастыри на окраинах России. Несколько новых обителей было основано и в европейской части страны, а в Москве был создан Донской монастырь. Семена Православия, посеянные Патриархом Иовом, принесли в дальнейшем свои духовные плоды, благодаря которым сохранились и упрочились северные и южные пределы Русского государства.

Со смертью царя Феодора Иоанновича в 1598 году пресеклась мужская линия династии Рюриковичей, начался период государственных нестроений, известный в истории России как Смутное время. В эти тяжелые времена святитель Иов coxpaнил истинное христианское терпение, бесстрашие и мужество. Он фактически первый возглавил противостояние россиян польско-литовским захватчикам, рассылая по городам грамоты с призывом к защите веры и Отечества. Грамоты эти отрезвили многих здравомыслящих людей, но Лжедмитрий успел заручиться поддержкой Польши и Ватикана, обещав ввести в России унию, и вступил в пределы России с немалым войском. В январе 1605 года Патриарх Иов предал анафеме Лжедмитрия I и поддерживающих его изменников. Первосвятитель и молитвенник за весь русский народ, святой Иов бесстрашно обличал разрушителей государственного порядка, внесших нестроения и в Церковь Божию.

Между тем Лжедмитрий быстро продвигался к Москве. 13 апреля 1605 года после внезапной кончины царя Бориса Гoдyнова в Москве вспыхнул бунт, город был сдан самозванцу и полякам. Патриарх Иов, отказавшийся присягнуть Лжедмитрию, был низложен. В июне сторонники самозванца разнесли Патриарший двор и ворвались в Успенский собор Кремля, чтобы убить Патриарха. В это время святитель, став на колени перед чудотворной Владимирской иконой Богоматери, молился со слезами: «О, Пречистая Владычица Богородица! Сия панагия и сан святительский возложены на меня, недостойного, в Твоем храме, у Твоего чудотворного Образа. И я, грешный, 19 лет правил слово истины, хранил целость Православия; ныне же, по грехам нашим, как видим, на Православную веру наступает еретическая. Молим тебя, Пречистая, спаси и утверди молитвами твоими Православие!».

Бунтовщики набросились на Патриарха, coрвав с него святительское облачение и не дав окончить Литургию, били его, трепали, и с бесчестием вытащили на Лобное место. Претерпев множество поношений, святитель Иов, измученный, в простой черной рясе был сослан в Старицкий монастырь, где он когда-то начинал свой иноческий подвиг. Патриарх Иов два года прожил в обители. Ослабленный и утративший зрение, он все время проводил в молитве.

После свержения Лжедмитрия I святитель Иов из-за немощи не мог возвратиться на Первосвятительский Престол. На свое место он благословил митрополита Казанского Гермогена.

Патриарх Иов мирно скончался 19 июня 1607 года и был погребен у западных дверей Успенского собора Старицкого монастыря. Впоследствии над его могилой была устроена часовня. В 1652 году при Патриархе Иосифе нетленные и благоуханные мощи святителя Иова были перенесены в Москву и положены рядом с гробницей Патриарха Иоасафа (1634-1640). От мощей святителя Иова происходило множество исцелений. По благословению Святейшего Патриарха Пимена (1971-1990) и Священного Синода имя святителя Иова было внесено в число Собора Тверских святых. Первое празднование Собора Тверских святых состоялось в июле 1979 года. Для всероссийского почитания святитель Иов был канонизирован на Apхиерейском Соборе Русской Православной Церкви 7-14 октября 1989 года.

Научные труды, публикации: «Повесть О честнем житии царя Феодора Иоанновича».

Содержимое:

— первый патриарх московский и всея Руси, умер 19 июня 1607 г. Происхождение его в точности не известно.
По рассказу «Истории о первом Иове патриархе», составленной в середине XVII века, в Успенском монастыре в г. Старице рос мальчик Иоанн, которого архимандрит этого монастыря Герман воспитал и обучил «грамоте и всему благочинию и страху Божию»; возросши, Иоанн принял иночество с именем Иова, а после того, как царь Иоанн Грозный посетил Старицкий монастырь, «государским благорассмотрением сий инок Иов в той же святей обители поставлен бысть архимандритом» (около 1569 г.). В 1571-1572 гг. архимандрит Иов настоятельствовал в московском Симонове монастыре, а в 1575-1580 гг. — в московском же Новоспасском.
В апреле 1581 г. Иов был рукоположен во епископа коломенского; в январе 1586 года митрополитом Дионисием возведен в сан ростовского архиепископа, а 11 декабря того же года он сменил этого же Дионисия на московской митрополичьей кафедре.
Известно, какие важные события свершались тогда во внутренней жизни русской церкви и в сфере ее отношений к православному востоку.
Объединение великорусской народности под властью московского великого князя, бывшее следствием пробуждения и развития национального самосознания в массах, в свою очередь влияло на дальнейший рост национальных идеалов и послужило основанием для известной теории «Москва — третий Рим». Молодое московское государство, только что освободившееся от татарской зависимости, было тем не менее одним из сильнейших государств северной Европы XVI века, а православная русская церковь была единственною не разоренною от иноверных.
Русские люди скоро поняли, что с падением Константинополя значение общего центра православного может быть наследовано только Москвою.
Своего великого князя московские люди называли еще в начале XVI века «единым православным великим русским царем во всей поднебесной», «браздодержателем святых Божиих престолов святой вселенской и апостольской церкви». В 1547 г. московское княжество торжественно было превращено в «царство», и в это новое царство, «третье» после «Рима старого» и «Рима нового», сливались все другие христианские царства; возникала вместе с тем и третья церковь московская, пастырю которой приличествовал сан уже не митрополичий, а патриарший.
Достоинство и полнота христианского царства требовали, по понятиям того времени, чтобы рядом с высшим светским авторитетом «царя» стоял и высший духовный авторитет — патриарха.
Однако возвести московского митрополита в сан патриарха нельзя было без согласия и содействия восточных греческих патриархов; только их согласие и участие могло сообщить этому делу каноническую правильность и твердость.
В конце XVI в., со вступлением на престол царя Феодора Иоанновича, московское правительство направляет свои усилия к тому, чтобы поднять в среде восточного духовенства вопрос об учреждении патриаршества на Москве и добиться его разрешения в положительном смысле.
Открытые переговоры об этом деле начались, насколько известно, в 1586 году, еще при митрополите Дионисии, когда в Москву приезжал «за милостынею» антиохийский патриарх Иоаким; его просили, чтобы он «посоветывал» с восточными иерархами об установлении на Москве патриаршества «ко благочестию веры христианския». Дальнейшие же переговоры ведены были и пришли к счастливому завершению уже после того, как Иов стал митрополитом московским.
По документам, относящимся к учреждению патриаршества, однако, не видно, чтобы Иов стоял во главе этого дела; на первом плане, как начинатели и руководители переговоров с греческими иерархами были представители светской власти: сам царь Феодор Иоаннович и его шурин Борис Феодорович Годунов. по официальным описаниям, главная роль в этом деле принадлежала самому благочестивому царю Феодору, который в данном случае сознательно шел впереди других к достижению им самим поставленной цели; известия же частного характера дают историкам повод думать, что настоящим руководителем московской дипломатии в этом деле был Борис Годунов; например, один из современников события, дьяк Ив. Тимофеев, в своем «Временнике», упоминая об установлений патриаршества, колеблется в оценке факта; не решается признать его следствием личных своекорыстных интриг Годунова, но очень решительно заявляет, что «устроение ce бысть начала гордыни его». Что же касается до мнения, будто бы к патриаршеству стремились сами московские митрополиты, сперва Дионисий, затем Иов, то надобно помнить, что в данном вопросе личное положение московского митрополита было очень щекотливо и ему, разумеется, надлежало действовать с особенною сдержанностью по соображениям простого приличия.
И действительно, во всем ходе переговоров о патриаршестве нельзя заметить вмешательства Иова, ни прямого и открытого, ни косвенного и тайного.
В переговорах с антиохийским патриархом Иоакимом в 1586 г. Иов, будучи архиепископом ростовским, не мог играть заметной роли, хотя и участвовал в торжественной встрече, устроенной приезжему иерарху, 25 июня в Успенском соборе, от всего московского духовенства.
Когда же в 1588 году в Москву приехал цареградский патриарх Иеремия и с ним были начаты прямые переговоры об установлении на Москве патриаршества, митрополит Иов оставался совершенно в стороне от дела. С патриархом беседовали государев шурин и государевы дьяки; Иов же выступает на вид лишь тогда, когда его избрали в патриархи и когда после наречения в сан, бывшего 23 января 1589 года, совершено было 26 января и поставление его по торжественному «чину и уставу». Патриаршество Иова протекло в такую пору, когда московское государство переживало исключительной важности события: прекращение потомства Калиты, утверждение на престоле Бориса Годунова и погибель его сына Феодора от самозванного Димитрия.
По этой причине, разумеется, патриарх Иов гораздо чаще является перед нами, как политический деятель, чем как иерарх, устрояющий церковь, В области церковной ему пришлось приводить в исполнение соборное уложение 1589 года, по которому следовало быть в великом Российском царствии четырем митрополитам («в великом государстве новгородском, в царствующих градех в Казани и в Астрахани, в великом княжении града Ростова, близ царствующего града Москвы на Крутицах»), шести архиепископам (в Вологде, Суздале, Нижнем Новгороде, Смоленске, Рязани и Твери) и восьми епископам (во Пскове, Ржеве Володимирове, Великом Устюге, на Белоозере, в Коломне, в земле Северской, в Дмитрове; восьмая епископия в уложенной грамоте не была поименована).
Иов произвел согласно с уложением четырех митрополитов: новгородского — Александра, ростовского — Варлаама, казанского — Гермогена и крутицкого — Геласия.
Из шести архиепископов Иовом поставлены были пять; место шестого нижегородского, занимал выезжий иерарх Арсений, архиепископ елассонский (называемый в современных актах «галасунским»), которого именовали и » архангельским», потому что ему указано было жить при московском Архангельском соборе.
В 1602 г., впрочем, открыта была и шестая архиепископия, но не в Нижнем Новгороде, а в Астрахани.
Что же касается до восьми епископий, определенных уложением, то они не были установлены в предуказанном порядке; епископия коломенская существовала и ранее уложения 1589 года, а после этого уложения установлены только две: псковская и корельская.
Таким образом, по причинам для нас неясным, соборное уложение 1589 г. не совсем точно было исполнено.
Других же мероприятий общего характера при патриархе Иове не видим; а из дел текущего управления можем отметить только: 1) заботы о поддержании благочиния в низшем духовенстве, причем подтверждались и дополнялись меры, указанные в этом направлении Стоглавым собором; 2) заботы о распространении и поддержании православия среди инородческого населения, преимущественно на восточных окраинах государства и в только что занятом Сибирском царстве, и 3) установление церковных праздников святым, уже ранее чествованным церковию и вновь канонизованным.
Так, в честь московских святителей Петра, Алексия и Ионы ранее существовали, особые каждому, празднества; при патриархе Иове установлен общий им праздник 5 октября.
Память преп. Иосифа Волоцкого почитаема была местно, в его обители; при патриархе Иове определено праздновать ему по всей Руси 9 сентября.
При Иове канонизованы были вновь: Василий Блаженный, юродивый московский, Гурий и Варсонофий, казанские чудотворцы, препод.
Антоний Римлянин, препод.
Корнилий комельский, св. благоверный князь Роман угличский.
В сфере политической патриарху Иову суждено было не только переживать тяжелые времена междоусобий, но и самому деятельно участвовать в борьбе, даже сделаться жертвою этой борьбы.
При царе Феодоре Иоанновиче патриарх ведал только свою паству и к суждению о гражданских делах бывал привлекаем лишь в тех случаях, когда государь желал слышать его личное мнение и мнение действовавшего при патриархе «освященного собора». В царствование Феодора такие случаи бывали часто и один из них был особенно важен. В 1591 году в Угличе внезапно умер царевич Дмитрий Иоаннович, и смерть его вызвала беспорядки в городе.
Заявление родни царевича, что царевич убит, повело к тому, что угличане самосудом избили предполагаемых виновников его смерти, всего около двенадцати человек, и в том числе дьяка Михаила Битяговского, присланного в Углич от московского правительства для надзора за дворцом царевича.
Для производства следствия была отправлена в Углич особая комиссия, а при ней для погребения царевича от патриарха был послан крутицкий митрополит Геласий.
Комиссия, по возвращении из Углича, представила царю письменный доклад, «обыск», в котором устанавливалось, что царевич нечаянно заколол себя сам в припадке падучей болезни и что родня царевича, главным образом его дядя Михаил ногой, подстрекнули посадских людей на убийство Битяговского и прочих, взведя на них ложное обвинение в покушении на жизнь царевича.
Царь, выслушав доклад, «приказал бояром и дьяком с углицким обыском итить на собор к Иеву патриарху». У патриарха в соединенном собрании боярской думы и патриаршего совета был выслушан как «обыск», так и устный доклад, «сказка», митрополита Геласия, и на основании выслушанного освященный собор признал, что «Михаил Нагой с братьею и мужики угличане, по своим винам, дошли до всякого наказанья; а то дело земское, градцкое, в том ведает Бог да государь… все в его царской руке, и казнь, и опала, и милость». Государь с своею думою, опираясь на такой соборный приговор, определил наказание виновным; из руководителей, Нагих, никто не был казнен смертью; ограничились ссылками и пострижением в монашество царицы Марии Нагой. В данном случае Иов действовал в пределах, указанных ему светской властью.
Совершенно иным стало его положение после кончины бездетного царя Феодора, когда, выражаясь старым языком, престол московского государства начал «вдоветь». Официально говорилось, что царь Феодор Иоаннович, умирая, оставил «на всех своих великих государствах» свою жену царицу Ирину Феодоровну.
Когда она отказалась от власти и пожелала принять иночество в Новодевичьем монастыре, а за нею уехал из Москвы в тот же монастырь и брат ее, «правитель» Борис Годунов, — государство осталось на попечении патриарха и боярской думы. И в эти дни, и в последующее безгосударное время московский патриарх считался «начальным человеком», без которого боярам нельзя было вершить земские дела; иначе не могло быть по взглядам людей того времени, для которых патриарх был представителем столь же высокого авторитета, как царский.
Поэтому в деле царского избрания Иов, волей-неволей, должен был принять на себя руководительство — и тотчас же во главе московского населения обратился к Борису, предлагая ему престол в силу того, что Борис и прежде «великие государства Российского царства правил и содержал милосердым своим премудрым правительством по царскому приказу». Получив отказ, Иов повторил свои просьбы и явные и тайные: «многижда наедине с государем Борисом Феодоровичем особь моляше со слезами и прещаше ему государю, дабы не ослушался повеления Божия» и принял царский скипетр.
Но как известно, Борис не согласился ни на какие увещания московских жителей и властей, и дело было отложено до земского собора, созвание которого, по официальным документам, принадлежало тому же патриарху Иову. В феврале 1598 года началась деятельность этого собора; у патриарха Иова («велел у себя быти на соборе», говорится о патриархе в грамоте об избрании Бориса) собралось до 500 участников земского собора; из них духовенства было до 100 человек, думных и придворных людей до 200, дворян московских и городовых до 150 человек и людей тяглых, т. е. податных, всего до 50 человек Этим собором, состав которого был столичным и аристократическим по происхождению и месту службы большинства его членов, руководил патриарх.
Открывая заседание собора 17 февраля, он обратился к земским представителям с прямым заявлением, что у него самого и у всех духовных и светских чинов, «которые были на Москве» до земского собора и обсуждали вопрос о судьбе престола, — «мысль и совет всех единодушно», что помимо Бориса «иного государя никого не искати и не хотети». Это заявление, шедшее не лично от Иова, а от всех бывших ранее «на Москве», имело решающее значение для земского собора, составленного более чем на половину, из тех же самых собственно московских людей. Собор без рассуждений, не медля, выбрал Бориса в цари; «князи же Шуйские единые его не хотяху на царство», прибавляет один из летописцев.
О народном избрании торжественно, всем собором, известили Бориса 20 февраля;
Борис опять отказался от высокой чести, также и сестра его, инокиня царица Александра, «брата, своего на государство не пожаловала». Тогда патриарх предложил собору и собор согласился действовать так: на другой день, 21-го февраля, идти к Борису и к его сестре в Новодевичий монастырь всему собору и московским жителям со святынями московскими, крестным ходом, и если Борис и инокиня Александра «о государстве конечно откажут», то принять против них самую крутую меру, о которой патриарх Иов говорил такими словами: «саны святительские с себя соймем и панагии сложим и облечемся во мнишеская, тамо в монастыре (Новодевичьем) и, честные кресты и чудотворные образы оставим, и для их ослушания престанут во святых церквах божественные службы и святых таин литургисания, пения же и хвалы и благодарственное словословие, и того Господь Бог взыщет на них», т. е. на Борисе и сестре его. До интердикта, однако, дело не дошло. Встретив крестный ход и выслушав настояние собора, Годуновы дали согласие: царица-инокиня благословила брата на царство, Борис принял престол.
Так излагают дело официальные документы, редактированные царем Борисом и самим патриархом Иовом. Здесь Иову отводится первое место и роль руководителя.
Иначе рассказаны обстоятельства избрания Бориса в некоторых литературных произведениях того времени, русских и иностранных, основанных на слухах, ходивших среди населения и пущенных в оборот, если судить по так называемому «Иному сказанию», стороною князей Шуйских.
В их передаче дело представляется так, как будто сам Борис устроил свое воцарение, действуя через «доброхотов» и «спомогателей» своих; агенты Бориса ласкою и страхом склоняли народ в его пользу; они руководили и земским собором, патриарх же во всем деле играл лишь пассивную роль. По одним сказаниям, Иов был «подвигнут», «понужен», «подъят», на избрание Бориса, сторонниками Годуновых; по другим — он действовал в пользу Бориса и по свободному убеждению, «видя народное усердие и тщание к Борису» и не разумея скрытых от него ухищрений Борисовых агентов.
Исследователи истории смутного времени иногда через меру доверяли частным сказаниям и изображали избрание Бориса в цари, как акт самого грубого и бесстыдного насилия, слегка лишь прикрытого законными формальностями.
В последнее время, однако, состав земского собора 1598 года изучен настолько, что стало возможным считать этот собор правильно составленным, а не подтасованным в интересах одной Годуновской партии.
Стало быть, если политическая агитация в данном случае действительно извратила законный ход вещей, то она пользовалась средствами, более тонкими, чем грубое устрашение народных масс и насильственное воздействие на патриарха и земский собор. Патриарх Иов, будучи сторонником и другом Бориса в пору его воцарения, остался его верным союзником и во время борьбы с самозванцем.
Он участвовал в дипломатической переписке с польско-литовским правительством по поводу личности самозванца и объявлял самозванца Гришкою Отрепьевым.
Он употреблял все меры, какими только мог располагать, для борьбы с движением в пользу Лжедимитрия и для поддержания власти Годуновых: свидетельствовал, что истинный Димитрий умер и погребен в Угличе, что принявший его имя есть расстрига и еретик, приказывал всенародно проклинать этого еретика и расстригу и совершал моления о даровании победы царю Борису.
По смерти Бориса он также прямо и решительно поддерживал его сына Феодора и не признал самозванца даже тогда, когда его признала уже Москва и когда погибли Годуновы.
Вот почему Иов стал жертвою переворота, предавшего Москву самозванцу.
В июне 1605 года его свергли с патриаршества, схватив его во время служения в Успенском соборе и ограбив его дом. Он просил, чтобы его отпустили «на обещание его» в город Старицу в Успенский монастырь, в котором он принял иночество; его отправили туда на убогой телеге.
Патриархом на Москве стал архиепископ рязанский Игнатий.
Новый царь Димитрий и новый патриарх Игнатий правили Московским государством около года. В мае 1606 года первый был убит, а второй заключен в Чудове монастыре.
На царский престол вступил Василий Иванович Шуйский, но Иов уже не возвратился на патриаршество; «не возвратися, говорять современники, понеже доброзрачная зеница потемнеста и сладостный свет от очеси его взятся». Ho если бы Иов и не потерял зрения, вряд ли бы он стал патриархом при Шуйском; последний не мог желать, чтобы на патриаршестве был человек с политическим значением.
Иова он сторонился, как друга Годуновых; митрополита Филарета ростовского, о наречении которого в патриархи шла тогда речь, он боялся, как главу сильной фамилии Романовых, а потому в патриархи наречен был митрополит казанский Гермоген.
Царствование Шуйского было очень несчастливо: народные массы, которые до тех пор были послушным орудием в руках придворных партий, сами собою пришли в брожение и московское правительство не могло ни справиться с ними, ни даже уразуметь точно причины и цели движения.
В первое время своего правления царь Василий не один раз, в борьбе со своими врагами, прибегал к мерам нравственного порядка.
Так из церковного торжества перенесения мощей царевича Димитрия в Москву он сделал средство политического воздействия на народ, думая этим уничтожить самую возможность самозванщины.
Видение, бывшее «в тонце сне» какому-то «мужу духовну», было принято за призыв свыше к общему покаянию и очищению и повело к тому, что с 14 по 19 октября 1606 г. «пост учинили во царстве» и молились о том, чтобы Господь укротил междособие и укрепил власть царя Василия.
В начале 1607 года, в тяжелую пору войны с Болотниковым и самозванцем Петром, царь Василий по совету с патриархом Гермогеном вызвал в Москву бывшего патриарха Иова для того, чтобы совершить торжественно всенародное покаяние во многих клятвопреступлениях и изменах прежде бывшим царям. Патриархи должны были, выслушав народное покаяние и мольбы о разрешении грехов, подать народу просимое разрешение и этим укрепить народ в верности Шуйскому.
Иов приехал в Москву 14 февраля, был встречен с почетом и 20 февраля в Успенском соборе простил и благословил свою бывшую паству.
Таким образом состоялось примирение патриарха с народом, который, всего полтора года тому назад, в той же самой церкви попустил клевретам самозванца низвергнуть и оскорбить пастыря.
Вскоре после возвращения Иова в Старицу, он скончался, 19 июня 1607 года, окруженный попечениями своего почитателя, архимандрита старицкого Успенского монастыря Дионисия, того самого, который в смутное время правил Троице-Сергиевым монастырем.
Погребен был патриарх в Успенском монастыре, а в 1652 г. его останки были перенесены в Москву в Успенский собор. От Иова дошло до нас несколько произведений, составленных с большим литературным искусством и очень риторичных.
На первом месте упомянем «Повесть о честнем житии царя Феодора Иоанновича», написанную при царе Борисе и вошедшую в Никоновскую летопись.
В этой повести Иов дал общий обзор важнейших событий времени царя Феодора: подчинения Сибири, учреждения патриаршества, шведской войны, войны с крымцами в 1591 году. Особенно интересны для историка: рассказ Иова о последних минутах царя Феодора, некоторые черты рассказа о нашествии татар на Москву в 1591 г. и характеристики самого царя Феодора и Бориса Годунова.
И к тому и к другому лицу Иов относится с величайшим сочувствием.
В его глазах Феодор «древним царем благочестивым равнославен». Господствующею чертою в характере Феодора Иов считает глубокое благочестие: стремление к вечному отвлекает Феодора от житейских забот, ведет его к непрестанной молитве, к изнурительному посту. Вся жизнь царя есть ряд подвигов благочестия и благотворения: он «зело благочестив и милостив ко всем, кроток и незлобив, милосерд, нищелюбив и отранноприимец». Этими свойствами Феодор отличается не только в частной жизни но и в управлении государством; он царствует, «правду любя, злобы ненавидя, любовь имея, лукавство и разрушая, и межусобныя брани, востающия во всем царствии его, своим царским смиренномудрием укрощая и вся пределы богохранимого царствия своего в мире и в тишине и во всяком благоденствии утвержая». В лице Феодора таким образом, Иов создает как бы идеал монарха, инока и аскета в личной жизни и в то же время разумного, кроткого и деятельного правителя.
В других русских сказаниях той эпохи Феодор Иоаннович является столь же благочестивым человеком, но совершенно не деятельным государем.
Что касается до Бориса Годунова, то его Иов ставит по добродетелям рядом с Феодором.
Борис мудр и храбр; о его уме, мужестве и благочествии слава распространилась даже за пределы Руси, сам царь Феодор, видя правление своего шурина, удивлялся его достоинствам; «пречестным его правительством благочестивая царская держава в мире и тишине велелепней цветуще»; он создал много каменных градов и в них много храмов и обителей;
Москву он украсил, «яко некую невесту», построив в ней много церквей, «палаты купеческия» и каменные стены. Таков был «изрядный правитель», по рассказу патриарха.
И та и другая личность, и царь и правитель одинаково идеальны в изображении Иова. Его мастерской панегирик Борису есть лучшее свидетельство того, что Иов был крепким другом царя Бориса.
Об этой крепкой дружбе говорит и «духовная грамота» Иова. Начинается она своего рода автобиографией патриарха, за которою следует теплая похвала царю Борису.
К последнему Иов много раз обращается в завещании с благодарностью за » благодеяния и милосердие» к нему, патриарху, с благословением и прощением, наконец, с объяснениями о том, в каком положении находится патриаршее имение и куда была трачена патриаршая казна. Завещание это составлено было Иовом еще в то время, когда нельзя было предвидеть скорого падения Годуновых и изгнания самого патриарха. — «Послание» Иова царице Ирине по поводу смерти царевны Феодосии, торжественные «грамоты», излагающие ход и мотивы избрания Бориса в цари, приветственные «речи», говоренные Иовом царю Борису, — это особый вид официальной риторики, которою Иов владел с большим совершенством.
Интересно то обстоятельство, что в 1613 году, по избрании на царство Михаила Феодоровича, для составления «утвержденной грамоты» об избрании, дословно воспользовались текстом такой же грамоты 1598 года, которую составлял или же редактировал Иов. — Наконец, Иову принадлежат учительные послания грузинским царю и митрополиту и грамота константинопольскому патриарху по вопросу о московском патриаршестве, а также «канон» и «служба» преподобному Иосифу Волоколамскому, составленные по случаю установления праздника этому святому 9 сентября.
В «Истории Российской» В. Н. Татищева (т. І, стр. XII) находится указание, что «Иосиф келейник Иова патриарха или сам Иов» описал дела последних 24 лет царствования Грозного «весьма кратко», а затем «до избрания царя Михаила (sic!) довольно пространно». Конечно, Иов не мог описать времени после 1606 года, так как сам скончался в 1607 году, а в 1606 уже потерял зрение; но и о времени Грозного мы не знаем труда Иова и потому должны осторожно относиться к сообщению Татищева, который мог в данном случае иметь в виду «Повесть» Иова о царе Феодоре и предшествующие ей в списках Никоновского свода известия о царствовании Иоанна ІV-го. Личные свойства патриарха Иова мы можем определить только по сообщениям упомянутой выше «Истории о первом Иове патриархе». Составленная, вероятно, по случаю перенесения тела патриарха в Москву в 1652 году, эта «история» не современна патриарху и отличается панегирическим тоном; тем не менее характеристика Иова, данная в ней, очень любопытна.
По словам автора «истории», патриарх Иов владел редким знанием Св. Писания и богослужебных книг, служил всегда наизусть и с замечательным чувством; вел воздержную жизнь и строго постился; oтличaлcя полным смирением и кротостью; «во дни же убо его не обретеся человек подобен ему ни образом, ни нравом, ни гласом, ни похождением, ни вопросом, ни ответом». Патриарший сан не изменил характера Иова, и он остался тем же кротким человеком: «ленивых никакоже никогда царю не оглашая и никого никогда же не оскорбляя, ни стужая никому, но всех милуя и преизлишно питая». Смирением патриарха автор объясняет и все особенности его политической деятельности.
Когда Борис Годунов воцарился «многим кознодейством», его темные дела стали известны народу и соблазняли его. Многие люди упрекали Иова в том, что он «молчит» перед Борисом; но Иов только плакал и не мог стать «обличником» Бориса.
Не стал он прямо против Годунова и тогда, когда развились доносы и погибало много невинных людей: патриарх только молился и просил народ, «дабы престали от всякого зла дела, паче же от доводов и от ябедничества; и бе ему непрестанные слезы и плач непостижный». Мужественно ополчился Иов только против самозванца, которого автор «истории» называет еретиком и волхвом.
Патриарх «с горькими слезами глаголаше народом», что он знал Отрепьева давно, — «как он в Чудове монастыре был и как в келии у него жил». — Эта характеристика по существу не противоречит тому, что известно из других источников; но она и проверена быть не может. Личности в древней Руси обыкновенно слишком мало высказывались и потому всего труднее точно определять их. Карамзин, «История Государства Российского», X-XII; Соловьев, «История России», VII — VIII; Макарий, митр., «История Русской церкви», т. X; О. П. Николаевский, «Учреждение патриаршества в России»; «Русская Историч.
Библиотека, изд. Археографич.
Комиссиею», XIII; статьи о патриархе Иове в «Православн.
Собеседнике», 1867 г. № 10, и в «Московеких Университ.
Известиях», 1871 г., №№ 6 и 7. С. П-в. {Половцов} Иов, патриарх Московский и всея Руси — святитель, патриарх Московский и всея Руси. † 1607; память 19 июня/2 июля и 5/18 апреля, в воскресенье перед 26 августа в Соборе Московских святых, в воскресенье после 29 июня в Соборе Тверских святых.
Первый русский патриарх Иов (в миру Иоанн) родился около 1525 года в посадской семье в городе Старица.
Образование получил в Успенском Старицком монастыре под руководством архимандрита Германа. 8 1556 году пострижен в монашество в Успенском Старицком монастыре при архимандрите Германе, по смерти которого в начале 1569 года избран настоятелем монастыря.
С 1571 года — архимандрит Московского Симонова монастыря.
С 1575 года — настоятель Московского Новоспасского монастыря. 16 апреля 1581 года хиротонисан во епископа Коломенского. 9 января 1586 года митрополитом Дионисием возведен в сан архиепископа Ростовского. 11 декабря 1587 года Собором русских иерархов поставлен на Московскую митрополию. 26 января 1589 года, по благословению и при личном участии патриарха Константинопольского Иеремии II и Собором русских иерархов, митрополит Иов в Успенском соборе Московского Кремля был поставлен патриархом — первым патриархом Московским и всея Руси. В начале июня 1605 года насильно лишен патриаршего престола Дмитрием Самозванцем и простым монахом удален в заточение в Успенский Старицкий монастырь.
В 1607 году в царствование Василия Шуйского приглашен в Москву для принятия всенародного покаяния.
Скончался 19 июня 1607 года в Старицкой обители.
Тело его перенесено в Москву в 1652 году по указу царя Алексея Михайловича и положено в Успенском соборе Кремля.
Внешний и внутренний облик патриарха Иова был исключительно приятным и привлекательным. «Муж нравом и учением и благочестием украшен», — говорили о нем современники.
Был великий постник.
Ежедневно литургисал, имел необыкновенную память.
Знал наизусть всю Псалтирь, Евангелие и Апостол.
Без книги совершал литургию Василия Великого, знал наизусть все молитвы на освящение воды на Богоявление и молитвы на вечерне Пятидесятницы.
Чтение его было до того умилительно, громогласно и доброгласно, что все вместе с ним плакали.
Отличался даром красноречия.
Патриарх Иов никого никогда не обличал и не оскорблял, всех миловал и прощал.
Вступив в управление Русской Церковью, он обратил внимание на распущенность низшего духовенства и принимал меры к улучшению его нравственности.
Он вновь установил учрежденные еще Стоглавым Собором, но уже забытые должности поповских старост и десятских, следивших за благочестием и исправностью духовенства.
Был нестяжателен и употреблял все свои немалые средства на храмы Божий и помощь ближним.
Исключительно его заботами воздвигнуты монастыри на окраине России, в Сибири.
При нем успешно возобновилось прекратившееся было печатание богослужебных книг. В первый раз были изданы Цветная и Постная Триоди, Октоих, Архиерейский Чиновник, Общая Минея и Служебник.
Во время патриаршества Иова были канонизированы несколько святых: святители Гурий, архиепископ Казанский († 1563; память 20 июня/3 июля, 4/17 октября и 5/18 декабря), и Варсонофий, епископ Тверской († 1576; память 11/24 апреля и 4/17 октября), преподобный Антоний Римлянин († 1147; память 3/16 августа), Василий Блаженный, Московский чудотворец († 1557; память 2/15 августа), и другие.
Патриарх Иов ревностно заботился о распространении и укреплении христианства среди казанских татар и в недавно присоединившейся к России Грузии.
По просьбе грузинского царя Александра в апреле 1589 года были отправлены в Грузию священники для исправления порядка в богослужении и иконописцы для украшения обветшавших храмов.
Н. М. Карамзин считал, что «умный и способный Иов» своим возвышением был обязан исключительно Борису Годунову, видевшему в нем прекрасное орудие для достижения своих честолюбивых планов.
Но М. В. Толстой резонно возражал против этого и утверждал, что патриаршество было основано еще при Федоре Ивановиче, а «набожный Феодор не отважился бы на важное нововведение церковное, если бы не имел своих собственных благочестивых побуждений… и ту услугу, которую будто бы ожидал Годунов от Иова патриарха, мог бы оказать ему тот же Иов и в сане митрополита». Правильнее объяснить это возвышение «умного и способного», да еще и благочестивого Иова добрыми его качествами, которые сделали его заметным среди окружающих.
На него обратил внимание еще Иван Грозный, приехав в первый раз в Старицу в 1556 году. Именно по воле Ивана Грозного игумен Иов был переведен в Москву, чем и началось его возвышение.
А царь Федор настолько любил и уважал патриарха Иова, что назначил его своим душеприказчиком, наравне со своим двоюродным братом Федором Никитичем Романовым и шурином Борисом Годуновым.
Кроме того, избрание Иова в патриархи производилось не единоличным распоряжением, а по жребию из трех лиц, намеченных Собором епископов.
Что же касается «услуги», оказанной патриархом Годунову при избрании его на царство, то, безусловно, слово патриарха имело большой вес на Соборе, избравшем Бориса.
Но в то время обстоятельства сложились так, что за Годунова подавал голос не только искренне преданный ему патриарх, но и многие недружелюбно настроенные к нему бояре. Не из кого было выбирать.
Да и история правления Ивана Грозного и предшествовавших ему царей и князей приводила к мысли, что невозможно искать царя, безупречного в нравственном отношении, — лишь бы государство умел в руках держать.
А у Годунова как раз был такой опыт, а когда он хотел, то и личное обаяние.
Против патриарха Иова выдвигают и еще одно обвинение — что он не обличал жестокости Бориса Годунова по отношению к невинным, как обличали Ивана Грозного святители Филипп и Герман.
Возможно, что его в этом случае в какой-то мере сдерживал страх за себя, ведь и святые не без немощей.
Но с такой же вероятностью можно объяснить его поведение его характером: он никогда никого не обличал и не оскорблял, не мог публично обличить и Бориса, которого любил. Когда же произошло то, что в его глазах являлось беспримерным злом, грозившим существованию Руси, когда в Польше появился Лжедмитрий, патриарх Иов не молчал.
По всему государству рассылались грамоты за его подписью, в которых он уверял, что это не Дмитрий, а Отрепьев; по его распоряжению состоялся обряд проклятия самозванца. «Я давал вам страшную на себя клятву в удостоверение, что он самозванец; вы не хотели мне верить, — писал он в 1607 году в грамоте на всенародное покаяние, — и сделалось то, чему нет примера ни в священной, ни в светской истории». Вскоре после воцарения самозванца, когда патриарх Иов служил в Успенском соборе, в алтарь ворвались посланные от Лжедмитрия и стали рвать с патриарха святительские одежды.
Иов сам снял с себя панагию, положил ее к чудотворной Владимирской иконе Божией Матери и со слезами молился вслух об утверждении Православия, которому грозила опасность от латинян.
Сторонники Лжедмитрия одели патриарха в одежду простого монаха, позорили, таская по церкви и площадям, как рассказывал он сам, и наконец, посадив на телегу, отправили в Старицкий монастырь, где он когда-то принял пострижение.
Там он через некоторое время ослеп от слез. Лжедмитрий без соборного избрания поставил патриархом Рязанского митрополита, грека Исидора, который долго жил в Риме и усвоил некоторые латинские обычаи.
Исидор ради приличия просил благословения Иова, но тот ответил: «По ватаге атаман, по овцам пастух». Исидор продержался только до падения самозванца.
По воцарении Василия Шуйского патриарху Иову предложили вновь занять престол, но он отказался по старости и слепоте.
Тогда Священный Собор избрал патриархом митрополита Гермогена.
Однако патриарху Иову еще пришлось принять участие в церковной жизни. Василий Шуйский и Собор, стремясь успокоить народ, постановили принести всенародное покаяние.
Для принятия покаяния был приглашен патриарх Иов. За ним было направлено посольство во главе с митрополитом Сарским и Подонским Пафнутием и с посланием патриарха Гермогена, который просил бывшего патриарха прибыть в Москву, «да сподобит премилостивый Бог за молитвы святых и твои Российское государство жити в мире и покое и в тишине». 20 февраля 1607 года был день последнего земного торжества патриарха Иова. В одежде простого инока он стоял у патриаршего места в Успенском соборе, наполненном внутри и окруженном снаружи бесчисленным множеством народа.
Патриарший архидиакон громогласно читал поднесенную ему грамоту, составленную от лица народа, где перечислялись все грехи Смутного времени: ослепления, вероломства, клятвопреступления, — просили прощения живым и мертвым и клялись не повторять совершенного.
Затем тот же архидиакон зачитал грамоту Иова, составленную заблаговременно им самим, известным его слогом, умилительно и красноречиво.
Он со своей стороны перечислял все грехи народа, умолял оставить их и наконец от лица патриарха Гермогена и своего давал народу прощение в надежде, что он плодом чистого раскаяния загладит свои грехи и клятвопреступления.
Действо было неописуемое.
Народ бросился к патриарху Иову, кланялся ему в ноги. Это было как бы искупление за те побои и оскорбления, которые претерпел он на этом месте два года назад. Особенно тронуло людей известие, что вскоре по возвращении в Старицу патриарх Иов скончался.
Теперь в нем видели мужа святого, который в последних молениях души своей ревностно занимался судьбой горестного отечества и умер, благословляя его и возвестив ему умилостивление неба. Дату смерти Иова указывают по-разному: 19 июля, 8 марта или по дороге в Старицу.
Впрочем, это как раз и могло быть 8 марта, так как больной старец, да еще переживший такое душевное волнение, едва ли мог отправиться в путь, не отдохнув несколько дней в Москве, и путешествие его должно было совершаться очень медленно.
Подтверждением смерти святителя в пути является рассказ о чуде, свершившемся при перенесении его мощей в Москву.
Рассказывают, что на месте смерти патриарха Иова, где потом была поставлена часовня, вдруг остановились лошади, везшие мощи. Когда ж их стали понукать, они оторвали себе не то подковы, не то самые копыта — верный признак, что святителю неугодно было расставаться со Старицей.
Мощи его, оказавшиеся нетленными и благоуханными, были поставлены в Московском Успенском соборе поверх пола и над ними устроена каменная гробница.
В книге о Российских святых он причислен к лику Московских чудотворцев.
В сборнике Румянцевского музея № 364 описаны восемь чудес его, происшедших во время погребения в Старице и в дни перенесения мощей. По благословению Святейшего патриарха Пимена и Священного Синода, имя святителя Иова внесено в число Собора Тверских святых.
Первое празднование Собора Тверских святых состоялось в июле 1979 года. Святитель Иов был канонизирован на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 9 октября 1989 года. Труды: Повесть о житии царя Феодора Иоанновича — Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью — Полное собрание русских летописей. — СПб., 1862. — Т. 9. Послание грузинскому царю Александру (апрель 1589 г.). Послание к митрополиту Мцхетскому Николаю и всему Освященному Собору Иверския земли (апрель 1589 г.) — Христианское чтение. — СПб., 1869. — Ч. 2, с. 867-893. Грамота константинопольскому патриарху Иеремие (март 1592 г.) — Древняя российская вивлиофика, содержащая в себе: собрание древностей российских, до истории, географии и генеалогии российских касающихся: в 20 т. — 2-е изд. — М., 1788-1791. — Т. 12, с. 388-401. Утешительное послание царице Ирине по поводу смерти царевны Феодосии (1592 г.) — Соловьев С. М. История России с древнейших времен: в 29 т. — М., 1851-1879. — Т. 7, с. 449-450, примеч. 133. Грамота в Казань митрополиту Гермогену о трехдневном молебне по поводу избрания на царство Бориса Годунова (15 марта 1598 г.) — Древняя российская вивлиофика, содержащая в себе: собрание древностей российских, до истории, географии и генеалогии российских касающихся: в 20 т. — 2-е изд. — М., 1788- 1791. Окружная грамота о трехдневном молебне по случаю восшествия на престол царя Бориса Федоровича (15 марта 1598 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Послание к царю Борису Федоровичу в ответ на царскую известительную грамоту о походе против крымского хана (2 июня 1598 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Приветственная речь царю Борису Федоровичу по возвращении его из серпуховского похода (июль 1598 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Речь во время венчания на царство Бориса Годунова (3 сентября 1588 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Благословенная грамота земскому старосте города Слободской об устроении Богоявленского монастыря (4 января 1599 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Жалованная несудимая грамота Волоколамскому Иосифову монастырю на вотчину в Осташковой слободе (5 февраля 1601 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Грамота в Сольвычегодский Введенский монастырь о ежедневном молебне по случаю войны царя Бориса Федоровича с Гришкою Отрепьевым и о проклятии самозванца со всеми его сообщниками (14 января 1604 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Статейный список о посылке за бывшим патриархом Иовом в 1607 году (февраль 1607 г.) — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. — СПб., 1836. — Т. 2. Литература: Соловьев С. М. История России с древнейших времен: в 6 т. — 3-е изд. — СПб., 1911. — Т. 2, с. 544, 655-657, 677, 678, 681, 683-694, 726, 756, 758, 759, 768, 770, 818-821,1551. Карамзин Н. М. История государства Российского: в 12 т. — 5-е изд. — СПб., 1842-1843. — Т. 10, с. 70-71; т. 12, с. 8. Макарий (Булгаков), митрополит.
История Русской Церкви: в 12 т. — СПб., 1864-1886. — Т. 10, с. 55-96. Толстой М. В. Древние святыни Ростова Великого. — 2-е изд. — М., 1860, прилож., с. 23, 46. Толстой М. В. Рассказы из истории Русской Церкви. — М., 1901, с. 430, 433, 436-438 пр. 20. Дмитриев Д., священник.
Иов, святейший первый патриарх на Руси. — М., 1907. Календарь крестный иллюстрированный на 1883 год — Ред. А. Гатцук. — М., 1883, с. 131. Сергий (Спасский), архиепископ.
Полный месяцеслов Востока. — 2-е изд. — Владимир, 1901- 1902. — Т. 2, с. 562. Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. — СПб., 1877, с. 5,143,150, 332, 460,1031. Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. — 2-е изд. — М., 1903, с. 359, 581. Денисов Л. И. Православные монастыри Российской империи: полный список всех 1105 ныне действующих в 75 губерниях и областях России. — М., 1908, с. 134, 478, 836. Ратшин А. Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России. — М., 1852, с. 98. Барсуков Н. П. Источники русской агиографии. — СПб., 1882, с. 262. Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. — Киев, 1913, с. 1405, 1418. Едлинский М. Е., священник.
Подвижники и страдальцы за веру православную и землю свято-русскую от начала христианства на Руси до позднейших времен: в 2 т. — 2-е изд. — СПб., 1899. — Т. 2, с. 171-186. Марков Н. Коломенская епархия — Чтения в Обществе любителей духовного просвещения. — М.-Сергиев Посад, 1863-1894; 1888, август, с. 222. Богословский М. С, протоиерей.
Московская иерархия.
Патриархи. — М., 1895, с. 3-7. Н. Д[урново]. Девятисотлетие русской иерархии 988-1888. Епархии и архиереи. — М., 1888, с. 11, 23,46. Николаевский П. Ф., протоиерей.
Учреждение патриаршества в России. — СПб., 1880. См. также: Христианское чтение. — СПб.,1879. — № 9-10. Летопись церковных событий и гражданских, поясняющих церковные, от Рождества Христова до 1898 года, епископа Арсения. — СПб., 1899, с. 616, 624. Бекетов П. П. Портреты именитых мужей Российской Церкви с приложением их краткого жизнеописания. — М., 1843, с. 7, 8. Московский мужской ставропигиальный Симонов монастырь.
Издание Симоновского архимандрита Евстафия. — М., 1867, с. 14. Московский некрополь: в 3 т. — СПб., 1907- 1908. — Т. 1, с. 512. Всеобщий календарь. — СПб., 1917, истор. отд., с. 80. Леонид (Кавелин), архимандрит.
Святая Русь. — СПб., 1891, № 510. Московские университетские известия. — М., 1871, № 6 и 7. Православный собеседник. — Казань, 1866, январь, с. 52. — 1867, июнь, с. 131,156,159; октябрь, с. 81-106; ноябрь, с. 168,170. Русский паломник. — 1888, № 9, с. 108. — 1914, № 4, с. 51-64. Прибавления к «Церковным ведомостям». — СПб., 1907, № 15, с. 695; № 26, с. 1049-1050. Русская старина. — СПб., 1870-1918; 1878, ноябрь, с. 392. Известия по Казанской епархии. — 1907, № 21, с. 621-622, п/стр. Исторический вестник. — СПб., 1884. — Т. 16, с. 679. — 1891, февраль, с. 565; май, с. 312,323; июль, с. 194. — 1893, май, с. 466. — 1894, апрель, с. 150. — 1896, январь, с. 207-215; февраль, с. 527-528, 532, 536, 542, 544. Боярин и воевода князь М. В. Скопин-Шуйский — Русский архив. — М., 1889. — Кн. 2, с. 470, 476. Рукописи древлехранилища Нижегородской духовной семинарии — Русский архив. — М., 1897. — Кн. 3, с. 153-154. Русский архив. — М., 1901. — Кн. 1, № 2, с. 184. — 1903. — Кн. 2, № 6, с. 234. — 1904. — Кн. 2, № 6, с. 231. Журнал Московской Патриархии. — М., 1944, № 9, с. 11-12. — 1945, № 1, с. 42; № 7, с. 49. — 1948, № 3, с. 6. — 1954, № 5, с. 56. — 1956, № 6, с. 58. — 1957, № 5, с. 65-70; № 12, с. 36. Православная богословская энциклопедия или Богословский энциклопедический словарь: в 12 т. — Под ред. А. П. Лопухина и Н. Н. Глубоковского. — СПб., 1900-1911. — Т. 7, с. 213-219; т. 12, с. 357. Полный православный богословский энциклопедический словарь: в 2 т. — Изд. П. П. Сойкина. — СПб., б. г. — Т. 1, с. 1105; т. 2, с. 1411. Русский биографический словарь: в 25 т. — СПб.; М., 1896-1913. — Т. 8, с. 307-310. Феофилакт (Моисеев), игумен.
Святитель Иов — первый русский патриарх (к 400-летию учреждения патриаршества), 1589 — 1989 — Богословские труды. — М., 1990. — Сб. 30, с. 201-240. Минея июнь. — М., 1986. — Ч. 2, с. 94-97. Енин Г. П. Иов — Словарь книжников и книжности Древней Руси. — Л., 1988. — Вып. 2, ч. 1, с. 415-420.

ПАТРИАРХ ИОВ (1589—1605)

Патриарх И́ов (в миру Иван; ок. 1525 — 19 июня 1607) — первый Патриарх Московский и всея Руси (1589—1605). Канонизирован Русской церковью в 1989 году в лике святителей.

Родился около 1525 года в Старице, по достижении совершеннолетия принял постриг, а впоследствии стал игуменом (с 1566 по 1571 год) в Старицком Успенском монастыре.

Так как Старица была одним из центров опричнины, привлёк внимание Ивана Грозного и в 1571 году его перевели в Москву в Симонов монастырь.
В 1575 году стал архимандритом царского Новоспасского монастыря в Москве.

С 1581 года епископ Коломенский. В Коломне был до 1586 года, когда был назначен архиепископом Ростовским. В том же году — митрополит Московский и всея Руси. С 26 января 1589 года — патриарх.

С середины 1580-х годов близкий сподвижник Бориса Годунова. В дальнейшем поддерживал политику Бориса. Из важных церковных событий его патриаршества — канонизация Василия Блаженного и Иосифа Волоцкого, распространение христианства в Поволжье, покорённом при Иване Грозном, и в Сибири, присоединённой как раз в годы правления Бориса Годунова.

Как явствовало из многих заявлений константинопольского патриарха Иеремии — главного участника учреждения патриаршества в России, «так как ветхий Рим пал от аполлинариевой ереси, а второй Рим — Константинополь — находится в обладании у безбожных турок, то... великое Российское царство — третий Рим — превзошло благочестием все прежние царства, они соединились в одно... царство (Московское) и один (русский царь) теперь именуется христианским царем во всей вселенной; поэтому и это превеликое дело (учреждение патриаршества) по Божию промыслу, молитвами чудотворцев русских и по... царскому прошению у Бога и... совету исполняется».

Здесь воедино сведены три важнейшие, неразрывно связанные причины учреждения патриаршества в России: 1) высота православного благочестия в Русской церкви; 2) положение русского царя как единственного в Мире православного государя; 3) необходимость увенчать церковь в его царстве патриаршеством с тем, чтобы оно, следовательно, имело попечение обо всем Вселенском православии. Хотя, согласно соборному определению Восточной церкви 1593 года, русский патриарх занимал 5-е место в диптихе восточных патриархов, после Иерусалимского, de facto он становился опорой всего православия.

Отсюда понятно, почему о патриаршестве в России хлопочет прежде всего царская власть при полном почти бездействии власти церковной. В данном случае это внешнее бездействие — лишь знак совершенного согласия русской иерархии с действиями государственной власти.

Патриарх Иов был человеком глубокой молитвы, доброго православного подвига и выдающихся личных способностей. Всех удивляло его богослужение! Оно отличалось не только чинностью и благочестием, но и тем, что Иов наизусть служил литургии Иоанна Златоуста и Василия Великого, чин великого освящения воды на Богоявление, даже все пространнейшие коленопреклоненные молитвы праздника Троицы читал наизусть...

При патриаршестве Иова произошло убийство царевича Димитрия (1591 г.). Уже тогда говорили, что это дело рук Бориса Годунова. Но сам Годунов и правительственная комиссия во главе с Василием Шуйским отрицали это. Иов поддержал официальную версию. В 1598 году после смерти царя Феодора он стал на сторону Бориса Годунова, избранного новым государем. Но в русском обществе многие считали этого царя «незаконным». Надвигалась смута.

То было время, когда после ряда неурожайных лет, воспринимавшихся как явное Божие наказание, в России свирепствовал страшный голод, быстро уносивший десятки и сотни тысяч жизней. По всей стране умножились грабежи и разбои. Страна погружалась в хаос. И в этом хаосе явился в 1603 году лжецарь — Лжедмитрий I. Он объявился на Западе, в Польше и сыграл на желании русских людей иметь законного прирожденного» («природного») царя. Самозванец объявил себя «царевичем Димитрием», чудом спасшимся в 1591 году от рук убийц. Лжедмитрия поддерживала не только польская знать, но и папа Римский, видевший в нем средство приведения русского народа в лоно католической церкви, о чем он вполне определенно писал самозванцу.

Патриарх Иов и в устных проповедях, и в особых патриарших посланиях по всем епархиям обличал Лжедмитрия как самозванца, расстриженного дьякона Чудовского монастыря Григория Отрепьева, приводил свидетельства действительности смерти царевича Димитрия, указывал на то, что король Сигизмунд использует самозванца для попрания на Руси православной веры, и повелевал анафематствовать Лжедмитрия.

Однако миф о чудом спасшемся царевиче Димитрии как о законном русском царе был очень силен. После внезапной кончины царя Бориса Годунова 13 апреля 1605 года по мере приближения Лжедмитрия к Москве в ней нарастал бунт. В июне бунтовщики разнесли патриарший двор и ворвались в Успенский собор Кремля, чтобы физически расправиться с патриархом Иовом. Став на колени пред чудотворной Владимирской иконой Богоматери, святитель Иов громко молился, говоря между прочим: «Я, грешный, 19 лет правил слово истины, хранил целость Православия; ныне же, по грехам нашим, как видим, на православную веру наступает еретическая. Молим тебя, Пречистая, спаси и утверди молитвами твоими Православие!» Бунтовщики набросились на патриарха, били его, трепали, вытащили на Лобное место. Иов готов был умереть. Но его оставили в живых. Большинство русских архиереев признали Лжедмитрия. К их Собору Иов обратился с просьбой позволить ему удалиться в Старипкий монастырь. Самозванец распорядился отправить туда Иова, «взяв за пристава», и содержать «во озлоблении скорбне».

Чтобы оценить стойкость и мужество первого русского патриарха, достаточно сказать, что не только бунтующая чернь, не только многие архиереи, но и видные бояре, и даже родная мать царевича Димитрия инокиня Марфа из страха перед самозванцем признали в нем «подлинного» царевича, якобы чудесно спасшегося в свое время от рук убийц, и присягнули ему. И все же среди епископата нашлись и смелые люди. Архиепископ Астраханский Феодосий при личной встрече с Лжедмитрием обличил его как самозванца, указав на то, что подлинный царевич Дмитрий давно убит. Феодосий знал, что может заплатить за это жизнью. Но самозванец ограничился его арестом.

Лжедмитрий поставил на русское патриаршество выгодного ему архиепископа Игнатия. Грек по национальности, Игнатий, по одним данным, был с о.Кипра, учился затем в Риме, там принял унию. По другим данным, он был епископом г.Эриссо близ Афона. Игнатий приехал в Россию во время восшествия на престол Феодора Иоанновича как представитель александрийского патриарха и остался здесь. В 1605 году он получил Рязанскую кафедру. В июне 1605 года Игнатий первым из русских архиереев отправился в Тулу к самозванцу, признал его и привел других к присяге лжецарю. 24 июня, после вступления в Москву Лжедмитрия, собор русских иерархов по указке самозванца признал Игнатия патриархом, но над ним не было совершено того чина посвящения в патриархи, какой был совершен над Иовом и какой по тогдашним московским понятиям был обязателен для патриарха (это полный чин архиерейской хиротонии).

3 декабря 1605 года кардинал Боргезе писал из Рима папскому нунцию в Польше Ронгони, что Игнатий готов на унию. Игнатий венчал на царство самозванца, одновременно совершая его бракосочетание с Мариной Мнишек и одновременно якобы приводя ее к православию через миропомазание только (тогда как по московским обычаям того времени ее требовалось непременно вторично крестить). Игнатий поддерживал все прокатолические настроения самозванца и «Маринки», в частности латинские богослужения иезуитов в отведенном для них доме в Кремле.

Все это и послужило основной причиной свержения и самозванца, и Игнатия. 17 мая 1606 года боярская партия В. Шуйского подняла восстание в Москве. Лжедмитрий был убит, его труп несколько дней валялся на Красной площади, затем был сожжен, и пепел его зарядили в пушку, выстрелив в том направлении, откуда он пришел. Предательство Игнатия вере и отечеству, незаконность его поставления в патриархи при живом предстоятеле Русской церкви — Иове были настолько очевидны, что никто не стал утруждаться особым судом и следствием. 18 мая 1606 года Игнатия просто заточили в Чудовом монастыре, «яко да совершенно навыкнет благочестия веры». Он был навсегда исключен из числа русских патриархов.

25 мая 1606 года Василий Шуйский стал царем и сразу позвал на патриарший престол законного патриарха Иова, находившегося в Старице. Но Иов не мог более нести тяжелый крест такого служения по причине глубокой старости и почти полной слепоты. Он теперь уже не вынужденно, а добровольно отказался вернуться к правлению, благословив на избрание митрополита Казанского Гермогена.

Патриаршество Иова ознаменовалось не только великими потрясениями, но и важными церковными деяниями. По инициативе патриарха были канонизированы: Василий Блаженный, Иосиф Волоцкий (до этого он был лишь местночтимым), казанские святители Гурий и Варсонофий. Мощи святителя Германа Казанского были перенесены в Свияжск. В 1591 году были перенесены мощи святителя Филиппа Московского из тверского Отроча монастыря на Соловки, и ему установлено празднование. Канонизированы также Антоний Римлянин, Корнилий Комельский, местные празднования установлены князю Даниилу Московскому, князю Роману Углицкому. В канонизации святых патриарх Иов видел дальнейшее умножение славы Русской церкви, ибо он вполне разделял идею «Москва — третий Рим», что и запечатлел в своем «Завещании» и в «Повести о царе Феодоре Иоанновиче», проявив себя тем самым и как церковный писатель. При патриархе Иове в ранг митрополий были возведены епархии Новгородская, Ростовская, Казанская и Крутицкая (Сарская и Подонская), архиепископиями стали Вологодская, Суздальская, Рязанская, Тверская, Смоленская и Нижегородская кафедры. Вновь образованы епископии Астраханская, Псковская, Карельская. Смута и потеря телесного зрения прервали деятельность выдающегося русского святителя. А вскоре, 19 июня 1607 года он мирно отошел ко Господу в том же Старицком монастыре, где и начинал в юности свой духовный подвиг.

Из книги протоиерея Льва Лебедева "Десять Московских патриархов"

Иов - первый патриарх всероссийский, в мире Иоанн, родился в г. Старице тверской губернии в 2-й четверти XVI-го века. Первоначальное обучение и доброе религиозно-нравственное воспитание он получил в школе, находившейся при старицком Успенском мужском монастыре. Здесь же под влиянием благочестивых монастырских старцев и особенно настоятеля обители, архимандрита Германа, впоследствии известного святителя казанского, в прекрасно настроенном юноше созрела решимость всецело посвятить себя на служение Богу в чине инока. В 1556 г. состоялось пострижение Иоанна, нареченного в иночестве Иовом. Навещая по временам Старицу и Успенский монастырь, царь Иоанн Грозный обратил внимание на молодого благочестивого инока и впоследствии избрал его настоятелем монастыря в сане архимандрита. В 1571 г. архимандрит Иов переводится на ту же должность в московский ставропигиальный Симонов монастырь, а в 1575 г. - в Новоспасский.

Иоанн IV-й, весьма расположенный к Новоспасскому архимандриту, назначает его в 1581 г. епископом коломенским, в 1586 г. Иов переводится на ростовскую архиепископию, а уже 11-го декабря 1587 г. собором архиепископов и епископов избирается на московскую митрополию. Иов был последним митрополитом древней Руси, а по учреждении патриаршества, - первым всероссийским патриархом, в каковое достоинство был возведен 26-го января 1589 г.

Ещё будучи настоятелем московских ставропигиальных монастырей, Иов принимал некоторое участие в делах управления русской церковию: так, в 1572 г. мы видим его на соборе по вопросу о четвёртом браке царя Иоанна IV-го и об избрании нового московского митрополита на, место умершего Кирилла; в 1587 г. - на соборе по вопросу о монастырских вотчинных владениях. Но, конечно, только со времени занятия им московской святительской кафедры начинается его широкая деятельность, отражавшаяся на разных сторонах жизни русской церкви.

С учреждением в России патриаршества должна была измениться система русского епархиального управления. Собор, обсуждавший вопрос о введении патриаршества, предположил открыть несколько новых епархий, некоторые прежние епископии переименовать в архиепископии и некоторые архиепископии - в митрополии, все же епархии подразделить на митрополичьи округа. Приняв сан патриарха, Иов тотчас же приступил к выполнению соборных предположений касательно церковно- административной реформы. Епархиальное управление после реформы представлялось следующим составом епархиальных архиереев. Первую ступень административно- иерархической лестницы занимал, конечно, патриарх. Второе место принадлежало новгородскому митрополиту, третье, четвертое и пятое - митрополитам казанскому, ростовскому и сарскому. Далее в порядке местничества следовали архиепископы: вологодский, суздальский, смоленский, рязанский, тверской, архангельский и астраханский и, наконец, епископы псковский, коломенский и карельский. - Весьма серьёзное внимание патриарх Иов обратил и на низшее духовенство и в частности на крестцовое, нравственное состояние которого было обрисовано мрачными красками ещё в записке Иоанна Грозного, поданной Стоглавому собору в 1551 г. Собор предпринял тогда некоторые меры для улучшения нравственности клира и для введения благочиния при богослужении, но одни из мероприятий ко времени патриарха Иова оставались безрезультатны, другие были уже позабыты. Иов восстановил с некоторыми изменениями постановления Стоглавого собора, а именно: в 1594 г. собор под председательством патриарха определил быть в Москве восьми поповским старостам для наблюдения за церковным благочинием и нравственностью духовенства. В ведении каждого старосты, избираемого из среды московского духовенства, были сорок священников, откуда и получили начало, так называемые, московские соро́ки. Сами старосты были поручены надзору пяти московских протопопов. - В тесной связи с мерами улучшения церковного благочиния находится забота патриарха Иова о возможно тщательном издании богослужебных книг, печатание которых началось еще в 1563 г. и по различным причинам прекратилось в 1569 г. Патриарх Иов восстановил печатание книг, но недостаток знающих и образованных людей пока не позволял применять единственно правильный прием проверки богослужебных книг путём сличения их с греческими оригиналами; поэтому патриарх Иов ограничился лишь тем, что раньше печатания какой-либо книги заставлял сверять её, - иногда при личном непосредственном участии, - с одним из наиболее достоверных славянских списков, и уже после такой проверки отдавал в печатный станок. Первою книгой, напечатанной при патриархе Иове, была Триодь постная, вышедшая 8-го ноября 1589 г. Вообще же при патриархе Иове были напечатаны 9 богослужебных книг; впервые изданы следующие: две Триоди, октоих, Минея общая, чиновник и служебник; остальные три книги - Псалтирь, апостол и часослов - перепечатаны с прежних изданий. Триодь цветная, октоих и Псалтирь выдержали при патриархе Иове два издания. Потребность в новых печатных богослужебных книгах обуславливалась не только необходимостью упорядочить богослужебный чин, но и развившимся миссионерским делом, которому патриарх Иов уделял также немало внимания. В послесловии к некоторым изданным при патриархе Иове богослужебным книгам определенно указывается их назначение, между прочим, и для укрепления в вере новопросвещённых светом христианства. Такие новопросвещённые были в казанском крае, в Сибири и в карельской области. В миссионерских же целях патр. Иов заботится об устройстве в означенных областях церквей и монастырей: так, напр., в 1593 г. была построена церковь Рождества Христова в Пелыме, в 1605 г. церковь Воскресения - в Березове. Из монастырей при патриархе Ионе были основаны в Сибири следующие: в 1593 г. енисейский Спасский, в 1604 г. верхотурский Николаевский, в 1605 г. - березовский Воскресенский и около того же времени - тобольский Знаменаский. С присоединением к России в 1591 г. Карелии, патр. Иов учредил здесь даже самостоятельную епархию, первым епископом которой назначил Сильвестра. Стремление к улучшению религиозно-нравственного состояния паствы побуждало патр. Иова заботиться вообще о развитии иноческого общежития, ибо на монастыри он смотрел, как на рассадники благочестия. Во время его управления русскою церковию на Руси, кроме указанных, были основаны еще следующие иноческие обители: Донской московский, Богоявленский слободской, Трифонов Успенский вятский, Георгиев Успенский вологодский, Ломовский Игнатьевский, Небин Троицкий торопецкий, астраханский Спасо-Преображенский, Николаевский белгородский, Тиксенская пустынь и еще некоторые другие. В тех же целях религиозно-нравственного воспитания русского народа патр. Иов установил празднование некоторым святым - одним местное, другим повсеместное: Василию блаженному Христа ради Юродивому, Иосифу волоколамскому, Корнилию вологодскому, Роману князю углицкому, Нилу столобенскому, Антонию римлянину и святителям - Гурию, Варсонофию и Герману казанским. - Заботясь о возможном благоустройстве церковной и религиозно-нравственной жизни в России, патриарх Иов, как представитель церковной Москвы - „третьего Рима“, покровительствовал и иноземным братьям по вере, если к этому представлялся случай. При его вступлении на патриарший престол Грузия переживала тяжелые годы и в политическом и в церковном отношениях. Побуждаемый этим, грузинский царь Александр и митрополит Николай в 1589 г. просили у московского церковного правительства прислать в Грузию „для исправления православныя веры христианския учительных людей". Патр. Иов сочувственно отнесся к этой просьбе и отправил в Грузию Троицкого Сергиева монастыря соборного старца Закхея и иеромонаха Иосифа, а из Чудова монастыря диакона Феодосия. Помимо исправления обрядов грузинской церкви - этим людям было поручено укрепить союз последней с русскою церковию. В особом письме, посланном при этом Александру, патр. Иов изложил православное исповедание веры и горячо увещевал царя твердо держаться этого исповедания. - Ревностно относясь к интересам православной церкви, патр. Иов принимал деятельное участие и в делах государства. Со времени царя Феодора Иоанновича он был непременным членом земских соборов, в 1591 г. участвовал в разбирательстве дела о причинах смерти царевича Димитрия, после кончины Феодора Иоанновича весьма энергично заботился о замещении царского престола Борисом Годуновым, при появлении первого самозванца употреблял все возможные усилия; чтобы удержать народ от измены законному царю и от принесения присяги Лжедмитрию; с этою последнею целию он обращался к народу и с личным увещанием и чрез посредство грамот, но усилия патриарха не увенчались успехом. Самозванец овладел московским престолом, а Иова, как своего противника, лишил патриаршей кафедры и отправил на жительство в старицкий Успенский монастырь, где святитель и доживал остаток дней своих. Это было в 1605 г. С воцарением Василия Шуйского и после низвержения патриарха Игнатия святителю Иову было предложено опять занять московский патриарший престол, но старец отказался и благословил - вместо себя - казанского митрополита Гермогена. В 1607 г. народ решил очистить свою совесть покаянием во грехах, допущенных им в смутную эпоху вследствие измены законному государю и подданства самозванцу, для чего усердно просил патриарха Иова приехать в Москву, чтобы он, народ, мог принести перед ним исповедание грехов и получать от него разрешение. Святитель прибыл в Москву и 14 февраля исполнил общенародную просьбу. Это было последним актом общественной деятельности патриарха Иова. По возвращении в Старицу святитель недолго прожил; он скончался 19 июля 1607 г. и был погребен близ Успенского храма. Память о доблестном архипастыре не умирала среди русского народа, и имя его было окружено ореолом славы и святости. Желая почтить выдающегося деятеля церкви и государства, царь Алексей Михайлович предложил перенести в Москву в Успенский собор прах патриарха Иова, каковое предложение и было исполнено в апреле 1652 г.

Патриарху Иову по праву должно принадлежать видное место и в древнерусской письменности. Лучшим и самым серьезным произведением пера святителя нужно признать его ответное послание к грузинскому митрополиту Николаю и царю Александру на просьбу их оказать содействие устройству грузинской церкви. В послании патр. Иов применительно к потребностям грузинской церкви излагает главнейшие вопросы православной христианской догматики, отмечает богослужебные обряды, останавливается на выяснении обязанностей пастырей и иноков, особенно подробно трактует теорию отношений церкви к государству, энергично отстаивая при этом неприкосновенность прав церкви в области вероучения, священнодействия, церковной администрации и в распоряжении церковными имуществами. В заключительной части послания патриарх Иов высказывает несколько замечаний даже о папизме и вновь возникшем тогда протестантизме. Некоторые ученые означенный ответ святителя по выраженным в нём мыслям ставят наряду с посланием восточных патриархов к папе Пию IX, выше „Стоглавника“ и называют „первым по достоинству символическим вероизложением, сделанным от лица русской церкви“. - Другим крупным произведением патр. Иова является его „повесть о честнем житии царя Федора Ивановича“, представляющая обзор исторических событий времени означенного царя. Здесь особенное внимание обращают на себя характеристики двух главных действующих лиц той эпохи - самого царя и Бориса Годунова. Остальные литературные работы святителя были следующие: служба преп. Иосифу волоколамскому, употребляющаяся и в настоящее время; три грамоты - одна об избрании Бориса Годунова на царство, другая по поводу появления самозванца, третья - к константинопольскому патриарху; послание к грузинскому царю Александру, к царице Ирине с утешением по случаю смерти её дочери и царя Фёодора; три речи - одна царю Фёодору, две царю Борису и, наконец, духовная грамота, т. е. завещание. В последней обрисовывается образ архипастыря, проникнутого глубокой верой в Бога, истинно христианским смирением, любовью и участливым состраданием к ближним.

Литература. О жизни и деятельности патр. Иова см. Историю о первом патриархе Иове московском в „Русской исторической библиотеке" т. XIII, стр. 923-950; История русской церкви м. Макария, т. X, стр. 55-99; Иов патриарх московский в „Православном Собеседнике“ 1867 г., т. III; Иов патриарх Всероссийский Н. Соколова в „Московских Университетских Известиях“ 1871 г., № 6-7; Как учил о крестном знамении святейший Иов патриарх московский и всея Руси? проф. Н. И. Барсова, Спб. 1890 г.; Из неизданных памятников древнерусской литературы: послание всероссийского патриарха Иова к грузинскому митрополиту Николаю в издании проф. Н. И. Барсова, Спб. 1869 г.; Обзор русской духовной литературы архиеп. Филарета, черниговского, стр. 215-216; Сношения России с Кавказом: материалы, извлеченные из Московского главного архива министерства иностранных дел Сергеем Ал. Белокуровым, вып. 1-й: 1578-1613 гг. (Москва 1889 г.).

* Николай Николаевич Писарев,
священник, магистр богословия,
доцент Казанской духовной академии
и настоятель Николо-Вешняковской церкви.

Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 7, стлб. 213. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1904 г. Орфография современная.

«…Еретики, перетолковывая Писания на свою голову и изыскивая всегда доводы против своего спасения, не чувствуют, как они толкают сами себя в пропасть погибели…»

Святитель Иоанн Златоуст

Противостояние Церкви и еретиков было всегда, и каждому христианину необходимо быть искушенным в учениях, а всё несогласное с Христовым учением отметать, ибо не всякие рассуждения или учения о Боге являются истиной.

Одно из таких еретических учений, появившееся совсем недавно, можно сформулировать так: «Русская Церковь впала в ересь в 1589 году, когда вступила в евхаристическое общение с Греческой Церковью, приняв от Константинопольского патриарха Иеремии поставление первого Московского патриарха Иова, тогда как греки так и не отвергли Ферраро-Флорентийскую унию и, по сути, оставались в единстве с латинами ».

Исторические же факты свидетельствуют о том, что никаких оснований считать в то время греческую церковь униатской не было.

Необходимо отметить, что и до публикации этой статьи Русская Православная Старообрядческая Церковь (РПсЦ) и её священнослужители неоднократно выступали с печатными и видео-обращениями в отношении недавно возникшего ложного, еретического учения о «впадении Русской Церкви в ересь в 1589 г. ». Однако на адрес редакции сайта «Русская вера» продолжают поступать недоуменные письма и вопросы о событиях ХV века. Ответом на них и служит данная статья.

* * *

Со времен принятия Русью христианства Русская Церковь подчинялась греческому патриарху, жившему в Царьграде, который назначал митрополита — главу Русской Церкви. Часто это были греки по происхождению, утверждённые на служение в Константинополе. Однако всего за несколько веков своего существования Русская митрополия окрепла и приобрела самостоятельность.

6 апреля 1443 г. , сразу после подписания Ферраро-Флорентийской унии, состоялся Иерусалимский собор, в котором участвовали вселенские патриархи, кроме Константинопольского: Александрийский Филофей , Антиохийский Дорофей , Иерусалимский Иоаким , а также представитель Византии — митрополит Кесарии Каппадокийской Арсений , который в документах Собора назван «экзархом всего Востока »:

«Поскольку пришел сюда священнейший митрополит святейшей митрополии Кесарии Каппадокийской, первопрестольный [архиерей] и экзарх всего Востока, чтобы поклониться всечестному и божественному Гробу Господа нашего Исуса Христа и исследовать священные места, на которых совершились необычайные таинства Христова домостроительства, а вместе с тем, чтобы разделить с нами и великую тайну православия и христианского благочестия, а также объявить обо всех соблазнах в Константинополе, [имевших место] из-за собравшегося в Италии, во Флоренции, мерзостного собора, прославившего мнения латинян вместе с папой Евгением, чего делать не подобает. Они приписали к нашему святому и непорочному символу веры прибавление, утверждающее, что и от Сына исходит Божественный Дух. Они предложили нам совершать жертву на опресноках и поминать по ходу этого папу. Еще и [многое] другое из запрещенного канонами они постановили и предписали. [Сообщил митрополит и о том], как матереубийца Кизический разбойничьим способом захватил константинопольский престол, соглашаясь с еретиками, упомянутым папой и императором Иоанном Палеологом латинофроном. Верных и православных он изгонял, преследовал, тиранизировал, наказывал. А неверных и злославных он приближал [к себе] и чтил, как сообщников его ереси, больше всего побуждая их к вражде против православия и благочестия… » (из документов Собора).

На этом Соборе отвергли Ферраро-Флорентийскую унию и отлучили всех ее приверженцев от Православной Церкви, а сам епископат и прочих священнослужителей, получивших рукоположение от новоявленных униатов, объявили «праздными и несвященными… покуда не будет общим и вселенским образом изследовано их благочестие ».

С 1451 г. в Константинополе вообще не было патриарха, так как патриарх-униат Григорий II Мамма бежал на Запад, в Рим, от гнева православных.

Необходимо отметить, что через 15 лет после заключения унии Константинополь будет уничтожен сарацинами — и в том народное сознание усмотрит прямое наказание Божие за отступление от Православия, что еще более подвигнет народ Руси стоять за веру насмерть.

Вселенские патриархи подписали соборное послание к императору, в котором назвали Флорентийский собор мерзким и разбойничим, а подписавшего унию Константинопольского патриарха Митрофана II — «матереубийцей и еретиком ».

Иными словами, ни о каком «вселенском впадении в ересь », как мы видим, речи идти не может. Тем более, что к тому времени под властью императора находился только Царьград, а в Малой Азии лишь небольшая часть с Халкидоном — вся остальная часть Империи уже была захвачена агарянами, и фактически уже и церковная власть патриархов-еретиков, за эти считанные годы пребывания Константинопольского престола в унии, на эти области не распространилась.

В 1454 г. патриархом в уже занятом турками Царьграде становится всем известный противник унии, бывший государственный судья и член Верховного Совета Империи, Геннадий Схоларий , который на протяжении десятилетия вместе со святителем Марком Эфесским был лидером антилатинской партии.

Геннадий Схоларий был избран народом и поставлен на патриаршую кафедру Константинополя, согласие на его избрание дал и сам захватчик султан Махмет II , объявивший себя «покровителем православных » и давший новому патриарху Геннадию большие судебные и административные функции. При этом магометанское право на православных подданных Оттоманской Порты не распространялось. Махмет II считал себя не только повелителем мусульманского государства, но и преемником Византийского императора. Султан Махмет II хорошо знал о тех трудностях, которые возникли в Греческой церкви при попытке навязать ей унию с Римом. Нужно было найти нового патриарха, и вскоре, после поисков, Махмет II решил, что им должен стать Георгий Схоларий, известный теперь как монах Геннадий. Он был не только самым выдающимся ученым в Константинополе, жившим там в момент захвата города, но и ревностным христианином. Он пользовался всеобщим уважением за безукоризненную честность и был вождем партии противников унии и Запада в Церкви.

Султан разрешил возродить в Константинополе церковь, которую в 1454 году по решению выживших иерархов возглавил патриарх Геннадий Схоларий. Таким образом, в Константинополе после пленения появилась уже не униатская церковь, а православная. Махмет II мог ожидать, что падение Константинополя не остановит в Западной Европе движение против турок, что пропаганда о крестовом походе не затихнет, напротив, получит новый толчок и силу. Поэтому Махмету II выгодно было иметь в среде восточно-христианского населения партию, неприязненно настроенную против католицизма. Именно поэтому султан являлся покровителем православных — тех из них, которые не терпели папастического Запада. Поэтому только православие, а не латинство продолжало существовать в странах, порабощенных магометанами. В то время вселенские патриархи (Иерусалима, Антиохии, Александрии) были под их властью.

В этот период последствия унии ещё раз дали о себе знать, на этот раз в отношениях Константинопольской кафедры с Русью. В посланиях митрополита Киевского и всея Руси святителя Ионы во второй половине 50-х гг. XV в. упоминается протодиакон Григорий Болгарин — ученик предателя и униата Киевского митрополита Исидора . Григорий Болгарин сопровождал Исидора в поездке на Ферраро-Флорентийский собор и затем вернулся вместе с ним в Москву.

Через 30 лет после падения Византии, в 1484 году, патриарх Симеон в свое третье и наиболее стабильное патриаршество созвал «Большой поместный собор Православной церкви» с участием представителей патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского для решения вопроса о чине принятия в Православие тех униатов-флорентийцев, которые на тот момент ещё оставались. Этот собор проходил под статусом Вселенского и провозгласил, что Флорентийский собор не был канонически правильно созван и проведен, и, следовательно, заключенная на нём уния — недействительна.

Таким образом, не могло быть и речи о том, что к тому моменту Константинопольская кафедра находилась в латинской ереси. Согласно творениям святителя Марка Эфесского против Флорентийской унии, на вопрос: «Каким чином принимать бывших греков-католиков в Православие — через крещение или через миропомазание? » — было решено, что во всех случаях достаточно миропомазания и отречения от «латинской ереси », то есть принимать их нужно вторым чином . Всех униатов приняли через чин отречения от ереси и миропомазание.

В Константинополе в 1583 г. патриарх Иеремия II собрал так называемый «Большой собор» , в котором участвовали также Иерусалимский и Александрийский патриархи. Большой Собор анафематствовал все нововведения латинян, включая только что введённый в Риме тогда «григорианский календарь» , а также «филиокве» — учение об исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но «от Отца и Сына».

26 января (5 февраля) 1589 года в Москве патриархом Иеремией II и русскими епископами был поставлен первый русский патриарх Иов . Его поставление утвердили в 1593 году восточные православные вселенские патриархи, о чем письменно оповестили русского царя.

Патриарх Иов родился около 1525 года в Старице, в семье посадских людей. Обучался в школе при Старицком Успенском монастыре, где в 1556 году принял монашеский постриг с именем Иов, в честь Иова Многострадального. В обители Иов был духовно «воспитан и грамоте, всему благочинию и страху Божию добре обучен ». Впоследствии стал игуменом (1566—1571 гг. ) Старицкого Успенского монастыря, а в 1571 году его перевели в Москву на ту же должность в Симонов монастырь. В 1575 году он стал архимандритом царского Новоспасского монастыря в Москве, а с 1581 года — епископом Коломенским. В Коломне владыка Иов пробыл до 1586 года, когда был назначен архиепископом Ростовским. В 1589 году в Москве он был поставлен первым патриархом Московским.

По отзывам современников, он был «прекрасен в пении и во чтении, яко труба дивна всех веселя и услаждая », наизусть читал Псалтырь, Апостол, Евангелие. Был традиционалистом и консерватором. После него остались написанные им «Завещание» и «Повесть о царе Фёдоре Иоанновиче» . Патриарх Иов умер в 1607 году, над его могилой была устроена часовня. В 1652 году при патриархе Иосифе (1642—1652 гг. ) нетленные и благоуханные мощи святителя Иова были перенесены в Успенский собор Московского Кремля и положены около гробницы патриарха Иоасафа (1634—1640 гг. ). От мощей святителя Иова происходили исцеления.

Греческие патриархи и впоследствии неоднократно выступали против унии и формулировали неприятие к римско-католической церкви, как, например, в документе от 1662 года «Православное исповедание Кафолический и Апостольской Церкви Восточной» , подписанное всеми восточными патриархами и прочими восточными епископами. Таким образом, от времен равноапостольнаго князя Владимира до патриарха Никона в России была одна вера, одна Церковь, спаянная одним народным православным сознанием. Была Церковь, воспитавшая и давшая бесчисленный сонм великих святителей, славных подвижников, мужей святых и чудотворцев. Она преизобиловала благодатию Божию и проявлением чудес. А сколько в XV веке было в Русской Церкви святых, сколько было святых архиереев на кафедрах, сколько святых угодников создавали, окормляли и возглавляли монастыри! XV век — время необыкновенного расцвета русской святости. Вопросы устроения церковной жизни, её канонического преемства, её законности и вероисповедной чистоты были первостепенны для христиан того времени и были более значимы, чем политические и военные вопросы. И если военный плен можно было потерпеть «за грехи наши », то отношение к чужеземному игу — духовному порабощению, — терпеть было нельзя. Поэтому весь сонм церковнослужителей того времени внимательно следил за чистотой веры, за ее непорочной сохранностью от апостольских времен и не смог бы допустить поставления первого Московского патриарха Иова от еретика-униата. Этому свидетельствуют неоспоримые исторические факты.

Старообрядцы обоих течений, как поповцы, так и безпоповцы, однозначно признают законным и каноничным факт поставления патриарха Иова, не находя нарушения апостольских, канонических, догматических Правил, что подтверждают бесчисленные исторические свидетельства.

Русская Православная Старообрядческая Церковь (РПсЦ) в Постановлениях Освященного Собора 16-18 октября 2012 г. , состоявшегося в Москве, установила общецерковное почитание святителя Иова патриарха Московскаго и всея Руси. Память патриарху Иову совершается в день его преставления 19 июня (ст. ст.) , как четверичному святому. «Возвещать повсюду благочестие, не смущаясь ради истины лица императора или патриарха, неправильно мыслящего и действующего, ни богатого и знатного или имеющего власть человека, но с дерзновением бесстрашно и безупречно держаться веры и православия по заповеди, иметь дерзновение ради благочестия укорять, наказывать и исправлять превратно мыслящих во всяком месте, неподкупно и правильно сохранять благочестие… », — именно так написано в постановлениях Иерусалимского Собора 1443 года , отвергнувшего Ферраро-Флорентийскую унию с латинскими еретиками. И пусть эти слова- наставления в то время были обращены к «экзарху всего Востока », они актуальны всегда. Еретические учения возникали во все времена существования Церкви, а наш христианский долг — защищать чистоту и непоколебимость своей веры, обличая ереси и утверждая истинную христианскую веру.