О.Серафим: В наше время, по причине всеобщего духа самости и гордыни, в людях очень сильно возросло самомнение. По этой причине, мой тебе совет, борись с самомнением и мнительностью, ибо ты очень часто приписываешь человеку то, чего у него нет в голове, и о чем он даже и не думает. Причина этому – самомнение, мнительность. Но ты как раз с этими главными страстями и не борешься, и по этой причине подпадаешь под чары бесовские, и начинаешь видеть то, чего в реальности нет; и потом с этим, нарисовавшимся в твоем уме, начинаешь воевать. Если ты не будешь бороться с этим, то все познания, которые ты будешь приобретать, будут употребляться тобою на то, чтобы двигаться в обратную сторону.

Мне приходилось и приходится наблюдать очень многих людей, которые приобретали обширные познания, или которые проходили путь борьбы со страстями, но так как они не освободились от самомнения и мнительности, то в дальнейшем впали в духовную прелесть. Они пришли к этому потому, что бес через самомнение накручивал им в уме то, чего в реальности нет, а они же с этим не боролись; и таким образом, они попали под чары бесовские. Доказать человеку что-то, когда он в таком состоянии, – невозможно. Я обычно, видя такое, и не навязываюсь со своими наставлениями или доказательствами, а устраняюсь и просто молюсь, ибо знаю, что это все бесполезно.

Я видел с самого начала это же самомнение, мнительность и властолюбие в тебе, но надеялся и надеюсь на то, что ты когда-то начнешь от них избавляться. Ибо от этого у тебя очень многие беды, в твоей личной жизни, страдания и несчастья. Если ты избавишься от этого, то тебе станет намного легче, процентов на 80-90, и жизнь станет счастливее. Вот и сейчас, они в очередной раз ввели тебя в страстное состояние, и ты от этого потеряла покой в духе, и начались внутренние муки и страдания. В этом страстном состоянии: духовное видение искажается, и человек смотрит уже через призму этого духа. Мне часто приходилось наблюдать, как у тебя в уме рисуется враг, вот с такими-то неправильностями, и ты с ним начинаешь воевать. Это и есть бесовские чары и обольщение, которые находят на человека по причине одержимости самомнением и мнительностью, которые в конечном итоге могут привести человека к духовной прелести.

Наше время такое, что бесы наводят на людей свои чары, и именно через самомнение и мнительность. И когда человек подпадает под это, то доказать ему невозможно то, на чем он зацикливается. И если человек будет оставаться одержимым этим самомнением и мнительностью, то, рано или поздно, бесы его на чем-либо поймают, что и происходит со всеми. Это и есть бесовское обольщение, в конце времен, под которое подпадают все люди, не искореняющие в себе самомнение и мнительность – этот корень греха. На этом основании и будут совершаться антихристовы чудеса, и люди будут видеть то, чего на самом деле в реальности нет.

“Многочисленные произведет он (антихрист) знамения, но ложно, а не действительно. И в присутствии многолюдной толпы, которая будет восхвалять его за мечтательные чудеса, издаст он крепкий глас, от которого поколеблется место, где собраны предстоящие ему толпы, и скажет: все народы, познайте мою силу и власть! В виду зрителей будет переставлять горы и вызывать острова из моря, но все это обманом и мечтательно, а не действительно; впрочем, прельстит мир, обманет взоры всех, многие поверят и прославят его, как крепкого Бога” (преп.Ефрем Сирин, т.2, «Слово на пришествие Господне…»). Причина этого обмана и самообольщения – самомнение и мнительность, одержимость духом самости и гордыни.

Для того чтобы произносить правильный суд, надо избавляться от самомнения и мнительности. О чем я выше написал. Для того чтобы избавиться от самомнения, то самое первое правило состоит в том, что надо научиться не верить своему видению и ощущению, а подвергать их сомнению. Ибо к нашему видению и ощущению примешана самость, которая искажает наше видение. И доколе человек не избавится от этого духа самости, в видении и ощущении, дотоле он не может произносить правильный суд. Хочешь, не хочешь, но от неправильного суда не избавишься дотоле, доколе не встанешь на путь избавления от самомнения и мнительности.
Человеку естественна способность суждения, и он все время проявляет ее, совершая тот или иной суд, в отношении чего-либо. Богом запрещен не сам по себе суд, который есть проявление способности суждения, а запрещен только лишь суд неправедный: “судите судом праведным” (Иоан.7:24). Об этом

Разница состоит в том, что видение и ощущение естественно человеку, но к ним примешана самость, первородный грех. Когда человек видит и ощущает с примесью этого духа самости, то это видение искаженное. Когда же человек, в личной жизни, через борьбу с этим духом самости, освобождается от него, тогда видение и ощущение у него становятся свободными от примеси этого духа. И тогда он может видеть правильно и делать верные выводы, т.е. произносить правильный суд.

Духовное видение объяснить словами невозможно. Это не видение каких-то видений или явлений. Это похоже в какой-то степени на ощущение, но не совсем так. Если понаблюдает за собой человек, то проявления этого сможет увидеть, в каких-то случаях. Но одно дело – это видение соединенное с духом самости; а другое дело – когда это видение свободно от него, тогда оно свободно от самомнения и мнительности. Отсюда и разница в видении. Собственно говоря, решение всех возникающих проблем и вопросов зависит от этого. И все споры вокруг этого и вращаются. В этом выражается природа человеческая, и уйти от этого невозможно. Весь вопрос только в направленности, в окраске, в этих проявлениях природы.

Логически это так, как я тебе сказал, а на деле это знает и ощущает только тот, кто это опытно проходил. И кому-либо “на пальцах” объяснить это – практически невозможно.

Я очень часто наблюдал и наблюдаю: приходившим людям, не имеющим никакого понятия о внутренней жизни, даешь наставления, вводишь их во внутреннее делание, на уровне умовом, рассудочном объясняешь им понятия о внутренней жизни, они всё это познают. А потом, по причине того, что в личной жизни они не искореняют из себя самомнения и мнительности, духа самоуверенности, то начинают всеми этими познаниями и борьбой со страстями действовать, по отношению к ближним, исходя из самомнения и мнительности, ища самоутверждения, по настрою своего духа. При этом, они этого не видят. И, таким образом, заходят в состояние духовной прелести.

Ты спрашиваешь: “Как же увидеть это самомнение и мнительность в себе? Если это как душевнобольной, – для всех окружающих он больной, а сам он этого не видит? И правильно ли внутреннее побуждение во всём сомневаться, испрашивая у Господа, так ли я поступаю, даже в мелочах, согласно ли это с волей Божией? Или это тоже мнительность?”

Это приходит только с опытом, при правильно-проходимом внутреннем делании. То есть, когда это делание, по настрою духа, не будет основываться на духе самости. Ошибки и падения здесь неизбежны, но все зависит от благоразумия и осторожности. Это все из опыта, и правильных выводов из своих ошибок и падений.

Мнительность – это самомнение цепляющееся за какие-либо вопросы от которых оно не может оторваться, по причине своей одержимости, зацикленности, так как через эту зацикленность, на чем-либо, ищется дух самоутверждения.
Самомнение – это мнение, которое не в согласии с волей Божией, в зависимости от ситуации и обстоятельств. То есть, в каждом конкретном случае необходимо учиться различать волю Божию и действовать в соответствии с Ней, – это и будет исполнение заповедей Божиих. Для вспомоществования они нам даются в письменном виде, т.е. это воля Божия выраженная, в общем, внешне. Но применение их к частностям, зависит от нашего духовного видения воли Божией, в той или иной ситуации, жизненных обстоятельствах.

Мнительность начинается с самомнения, которое ищет дух самоутверждения через посредство зацикления на чем-либо. А самомнение – это мнение, которое не в согласии с волей Бога, в конкретный момент времени.
Точно так же мнительность может проявляться и через сомнение. Сомнение естественно человеку по природе. Но когда человек проявляет его не к месту, не к времени или без меры, тогда оно переходит в грех. Это случается тогда, когда через сомнение ищется дух самоутверждения. – Когда происходит зацикление на чем-либо через сомнение, которое проявляется не к месту, не к времени, без меры, тогда и получается мнительность. А когда это переходит в привычку, тогда образуется страсть мнительности. Когда это случается иногда, то это не так страшно. Но когда это становится системой, привычкой, тогда это уже мучительная страсть мнительности, погибельная для души.

Первое с чего я начинал учить, когда мы еще жили общиной, то это то, чтобы научиться не совершать суда основанного на самомнении. Для этого я всегда повторял два правила, когда о чем-то или о ком-то пытается судить человек.

Надо задать себе вопросы:
1).”А надо ли это мне лично, для моего спасения, – судить вот об этом деле или об этом человеке”. И если не надо, то все помыслы на данную тему отсекать.

2). “А знаю ли я все обстоятельства и нюансы данного дела, чтобы произносить правильный суд. Может я чего-то не знаю, каких-либо обстоятельств, а потому могу совершить суд неправильный”.

Поэтому, если есть в этом нужда, то надо оставить это как предположение, а не как убеждение. Предположение говорит: “это вот так-то, но впрочем может быть я ошибаюсь, не зная каких-либо обстоятельств данного случая или дела”. Предположение, – это не окончательное решение, – это решение растворенное сомнением.

Те, которые находили своим судам и убеждениям самооправдания, или если их обличали, и они свой неправильный суд постоянно оправдывали тем, что я не знал, мол, обстоятельств, поэтому и неправильно рассудил. То они продолжали воспитывать в себе и возгревать самомнение, дух самости и гордыни, и таким образом заходить в состояние духовной прелести. Хотя иногда и приходили в раскаяние, но потом, по навыку, по привычке, опять впадали в то же. В конечном итоге, это все повылазило. Ибо ничто не проходит бесследно.

Те же, которые научились отсекать свое самомнение, по этим двум пунктам, обрели некое спокойствие в помыслах и душе. И таким образом избавились в личной жизни от многих проблем.

Все разбирательства между расколами в синодах не могут разрешиться именно по этим причинам, а так же по причине того, что привязанны к обрядам, буквам канонов и правил и организациям. И на этом самоутверждаются и полагают свое спасение. Христианство, православие – не ощущается как дух: «Православие есть поклонение Богу Духом и Истиною; Дух есть слава христиан (см.Ин.7:39). Где нет Духа, там нет православия» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.4, “Поучение в неделю Торжества Православия”). На сегодняшний момент времени, христианство, православие – потеряли, как дух. В этом и вся проблема.

При таком положении вещей, нормализации церковной жизни не будет никогда, никакой; а будет, дальше, еще большее расшатывание всего. Бог попускает это, чтобы выбить стоящий в основании дух самоутверждения, стабильности, основанной на духе самости. – Чтобы привести всех в состояние нестабильности, в ощущение своей немощи, беспомощности. Это попускается потому, что у современного человека, именно, отсутствует ощущение немощи, а вместо него присутствует, в ощущении, дух самоутверждения. А заменить христианство, – которое есть дух, – обрядами, канонами и правильными догматическими формулировками – не получится.

Преп.Исаак Сирин сказал: “Кто не знает своей немощи, тому недостает смирения” (сл.61), т.е. в нем неизбежно будет самомнение, дух самоуверенности и самонадеянности, дух самости и гордыни. И этим духом будет растворена вся его деятельность, в том числе и подвижничество. Такая деятельность и такое подвижничество, вычитывание молитв и служб, без опытного познания своей немощи, еще более возгревает в человеке самомнение и дух самости, и соединяет его, по настрою духа, не с Богом, а с демонами; приводит к вечной погибели. Вот она причина нестабильности в современном обществе и церковных организациях: самомнение, дух самости и гордыни.

Ты спрашиваешь: Как объяснить явление фанатизма, с которым приходится сталкиваться, в наше время, в современной жизни?

Иногда приходится слышать, что мученники, которые шли на смерть за Христа, – это фанатики. Но в другие моменты, к примеру, во время войны, когда требуется народный патриотизм, чтобы кто-то умирал за родину, за какие-то идеи, за светлое будущее, то это, говорят, – не фанатизм, это – нормально, это – героизм. А если за Отечество Небесное, за Христа, то это, мол, фанатизм.

Но здесь необходимо определиться с терминами и значением данного понятия.

Мученики, на самом деле, не были фанатиками, ибо они поимели силу ревности, свободную от духа самости. То есть, они проявили силу ревности и задействовали ее в согласии с волей Божией: к месту, ко времени и в меру.

Фанатизм – это сила ревности, проявляемая не к месту, не ко времени, не имеющая меры, не в должном настрое духа. Фанатизм может сопровождаться кровяным разгорячением, а может быть и хладнокровным.

Сама по себе, сила ревности не есть грех, ибо она свойственна человеческому естеству, – это сила души, ее энергия. Да и разве может человек хотя бы один день прожить без задействования силы ревности? Чтобы решиться на какое-нибудь дело, необходимо поиметь силу ревности – эту энергию души, которая передается и телу. Она приобретает окраску в зависимости от того, с какой целью, с каким намерением человек употребляет ее.

Сила ревности – это свойство нашего естества, заложенное Богом, при сотворении человека. При помощи ее можно искоренять страсти, греховные навыки, привычки; или наоборот, – искать удовлетворения их.

Когда человек молится перед иконами, кладёт поклоны, то он тоже задействует силу ревности, кровяное разгорячение. Но это не грех. Грех будет тогда, когда человек начнёт искать услаждения в этом, или когда через это станет возгревать в себе самомнение, душевное и телесное сладострастие, дух самости и гордыни.

Если человек задействует силу ревности в смиренном и сокрушенном настрое духа, старается ничего себе этого не вменять, не поставляет целью искание душевного сладострастия, – то тогда его сила ревности будет правильно направляться и действовать, т.е. не страстно: проще говоря, будет иметь своё время, место и меру.

Когда люди не к месту, не ко времени употребляют силу ревности, совершают какие-то поступки, приносящие вред; не имея при этом благоразумия, духовной рассудительности, – то вот и получаются фанатики.

Благоразумие, духовное рассуждение и отсекают действие силы ревности, когда она действует не по разуму, т.е. когда она омрачает рассудок и ум.

И это не только в области религии, ибо то же самое и в политике, и в быту, и просто в общении между людьми. Сила ревности безумная и бестолковая, омрачившая сознание и ум, может привести к каким-либо абсолютно фанатичным действиям.

Можно быть фанатиком крайне правым, отсюда явление крайнего нацизма и фашизма. Но можно точно так же быть и фанатичным либералистом. А можно так же, фанатично начать преследовать фанатиков, стараясь уничтожить фанатизм. То есть, можно быть фанатиком, как крайне правым, так и крайне левым.

В основании фанатизма стоит одержимость самомнением. Фанатизм – это мнение не свободное от духа самости, приносящее дух самоутверждения. То есть, человек в своем произволении хранит сочувствие к самости в мнении, к духу самости и гордыни. А на чем зациклить это самомнение – это не имеет значение. Можно на чем угодно, хотя бы на том же либерализме.

Главная причина фанатизма – это одержимость самомнением. Если человек избавится от самомнения, то никакой фанатизм не пристанет к нему. Самомнение, так же, – есть начало шизофрении. Шизофрения – это и есть одержимость самомнением. В зависимости от степени этой одержимости бывает и разная степень шизофрении. Причина того, что в современном обществе, «сплошь и рядом», люди больные шизофренией – это и есть одержимость самомнением, а в настрое духа – дух само-утверждения, одержимость духом самости. Избавиться от фанатизма можно только через борьбу с самомнением, с духом самости и гордыни. Другого пути избавления и излечения от него – нет. То же самое относится и к окончательному избавлению и излечению от шизофрении.

Помоги тебе Господи, на твоем пути к спасению, в борьбе с самомнением и духом самости.

Есть и другие предметы веры, не принимаемые без труда некоторыми христианами: всех их перечислить невозможно, но надеемся, что и на этих четырех примерах усердный духовник научится, как бороться против всех подобных сомнений христиан.

Еще более необходимо ему различать неверие или сомнение действительное от неверия и сомнения мнимого или кажущегося, которое неопытных христиан иногда тяжко угнетает и ставит в беспомощное положение. Иной верующий и молящийся христианин сетует пред духовником так: временами я верую в Причастие, временами я верую в Бога, временами как будто вовсе не верую. Ответы на подобное сетование я поместил в последнем или предпоследнем номере Приходского Листка, издававшегося при Св. Синоде, в феврале 1917 г., а затем в 4-ом дополнительном томе своих сочинений (Киев, 1918 г). в "Письме к священнику о поучении молитве." Такие помыслы неверия возникают в душах людей мнительных, любящих перещупывать все свои ощущения и исполненных постоянной суетной боязни, как бы в чем не промахнуться, как бы не оказаться в чем либо неисправными. То им кажется, что они больны сами, или их дитя начинает хворать или вот-вот захворает и т.п. Нередко они впадают в еще большую беду, в так называемые "хульные помыслы", когда в их голове, совершенно против их воли, с мыслью об имени Христовом или Богородицы складываются те или иные ругательные слова, и конечно, чем они больше борются против таких нелепых сочетаний, тем последние настойчивее теснятся в их голову. Неопытные люди с ужасом начинают считать себя богохульниками, а неопытные духовники начинают им говорить о тяжком грехе богохульства, о хуле на Святого Духа, как наибольшем из всех грехов. После этого те бедняжки сейчас же начинают испытывать прилив ругательных выражений на Святого Духа, мучаются, худеют и даже помышляют о самоубийстве, мысля себя все равно уже погибшими во веки. И не поможет духовник мучимым помыслами, пока они не встретятся с более осведомленным в духовной жизни человеком, который разъяснит им, что лучшее лекарство имеется во всякой духовной книжной лавке и стоит недорого; оно называется в брошюрке того же святителя Димитрия "О хульных помыслах", где со слов древних великих Отцов поясняется, что таковые помыслы, не будучи плодами ненависти против Бога и святых, а просто сочетаниями ругательных слов или звуков в голове мнительного человека, вовсе не составляют греха, и на них не должно обращать никакого внимания, а спокойно молиться и приобщаться, какие бы глупые слова или образы ни теснились в голове.

Подобное же значение имеет кажущееся человеку по временам неверие в Причастие, даже в Самого Бога. Вера есть чувство очень тонкое, духовное. Как бы она ни была присуща нам, но если мы будем ее ощупывать в себе, как бы давая себе отчет во всех качествах нашего чувства к Богу или к Божией Матери, то это чувство как бы испаряется на время из области нашего непосредственного ощущения, но, конечно, не из нашей души и сердца. Поступите так даже с самыми грубыми ощущениями, ущипните больно свою руку и начните соображать в это время, чем эта боль отличается от зубной, от головной, - и вы перестанете даже ощущать свою боль. Один немецкий философ, страдая мучительными приступами зубной боли, именно таким способом переставал ее ощущать. Посему и христианин, если в его убеждениях нет каких-либо определенных опровержений истин веры, не должен думать, что в нем нет веры, хотя бы ему так и казалось временно, а должен спокойно молиться и приступать к Святым Тайнам, не придавая никакого значения своей мнительности, которая только усиливается при нарочитой борьбе с нею.

Всякий ли гнев и подозрительность — грех?

В наших церковных лавках есть брошюры для тех, кто хочет исповедоваться, где предлагается «полная исповедь», точнее, перечисление грехов. Конечно, всех грехов здесь, на земле, вам никто не исчислит, только Бог ведает все. И эти книжечки, разумеется, полными быть не могут. Очень плохо, что в них есть некоторые вещи, по меньшей мере странные; некоторые составители однозначно объявляют грехом, например: гневаться, ругаться, иметь подозрительность. О том, что эти действия не всегда греховны, я докажу ниже.

В семьях, в быту, на работе, на улице бывают разные конфликтные ситуации. Старшее поколение должно воспитывать младшее. Если мы не будем воспитывать детей, то вырастет «кнут», который будет стегать и родителей, и общество.

В тюрьмах, в зонах сидят преступники, но ведь они были когда-то детьми, такими милыми и хорошими. Что с ними сталось? Да ничего, — просто дали себе волю грешить. Дай себе волю — попадешь в неволю. Чем больше воля, тем хуже доля. Волю дать—добра не видать. Не умом грешат, а волей. Так гласит народная мудрость. Родители должны быть своевременным заслоном для греха в своих детях. Но если я не умею играть на пианино, разве я смогу кого-нибудь научить? Конечно, нет. Так и в воспитании, — его нужно начинать с себя.

От Бога человеку дано чувство понимания правды, истины, и. если нарушаются духовные законы, то в его сердце справедливо возникает гнев. К сожалению, с грехопадением все в человеке изуродовалось, вывернулось наизнанку, все стало вверх тормашками. При христианской правильной духовной жизни эта поврежденность мало-помалу исцеляется, человек исправляется, освящается, приближается к преподобию. И справедливый гнев становится добродетелью, становится добрым качеством человека.

Мы видим, что и Христос гневается.

Когда Христос воскрес, ученики не поверили Марии Магдалине, сказавшей им об этом. Далее сказано: « и поносил неверствию их и жестокосердию, яко видевшим Его восставша не яша веры» (Мк. 16:14). Что значит «поноси неверствию их»? — значит, гневался, ругал, упрекал, и т.п.

Далее видим, что Христос ругается и говорит своим ученикам: «О, несмысленныя и косныя сердцем!» (Лк. 24:25). Кто такие «несмысленные»? конечно, неразумные. Подобно: « О, роде неверный и развращенный, доколе буду в вас и терплю вы?». (Лк. 9:41).

Когда вошел Иисус в синагогу в субботу, там был человек, имущий сухую руку. Спросил Христос тут бывших: исцелить ли в субботу. Молчат. И сказано: «И, воззрев на них с гневом , скорбя о окаменении сердец их». И сказал человеку: «Протяни руку твою». Он протянул, и стала рука его здорова как и другая. (Мк.3:5).

Еще одно упоминание о гневе Христа: эпизоды изгнания торговцев из храма (Мф. 21:12, Мк. 11:15, Лк.19:45, Ин. 2:15).

Да, гнев возможен. Практически на протяжении всего Евангельского повествования говорится о том, как Христос упрекает, ругает книжников и фарисеев, — это постоянное, жесткое противостояние между Богом и людьми, одержимыми духом века сего.

« Гневаясь, не согрешайте … приносите жертву правды и уповайте на Господа» (Пс. 4:5-6), (Еф.4:26), то есть, при определенных условиях гнев — доброе качество. Напрасный гнев — грех, потому что имеет страстную основу: потревоженную гордыню, самолюбие, сребролюбие, сластолюбие, и прочее. Такой гнев происходит от человеческой поврежденности, от обезбоженности; он слеп, неадекватен, сопричастен духу злобы—диаволу. «…говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно , подлежит суду» (Мф. 5:22). «Гнев человека (поврежденного грехом) не творит правды Божией» (Иак. 1:20); «Солнце да не зайдет в (напрасном) гневе вашем, и не давайте место диаволу», «Никакое гнилое слово да не исходит от уст ваших», «всякое раздражение и ярость, и гнев (напрасный), и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас» (Еф. .4:29;31).

Все это бывает, когда человек забывает о молитве. Запинается о свою страстность и падает, разбивая лоб. Как невозможно идти по лесу, не поднимая ног, иначе будешь запинаться о коряги, валежник, корни, так и без молитвы невозможно идти по жизни. Если упал в какой-либо грех, сразу ищи причину: забвение о молитве.

«Молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Лк. 22:40), «ибо без Меня не можете творить ничего» (Ин. 15:5).

Да и как бороться с грехами и в себе и в обществе без гнева праведного? Как сочетать такие понятия как «смирение» и «гнев»? но ведь Христос сочетал и гнев, и смиренную любовь, точнее, — Его гнев был актом любви.

Все эти затруднения пройдут, если мы поймем, чтó есть праведный гнев и чтó есть настоящее смирение.

Настоящий христианин—это воин и воюет он в первую очередь против духа века сего, против греха, в первую очередь в себе самом. Как член Церкви и государства, он должен иметь активную гражданскую позицию (если, конечно, не к нему относятся слова Христа «оставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф 8:22), (Лк. 9:60).

Смирение — это не какая-то никчемность, забитость, аморфность. Смирение — это четкое, ясное видение своей греховности, своего ничтожества без Бога, видение глубокой своей ненормальности, поврежденности.

Бороться с грехом невозможно без гнева, и гнев этот есть закономерная реакция и на личные грехи, и на грехи ближних и общества. Отмечу, что ненавидеть надо не грешника—человека, личность, но грех, живущий в нем . «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца» (1Ин. 3:15).

Конечно, в масштабах даже своей улицы остановить зло невозможно. Но если и в самых близких искоренить невозможно, то затормозить желательно; и если удастся, то благо будет всем.

Я уже говорил о воспитании в семье. На старших возложена обязанность по воспитанию детей; и бывают случаи, когда необходимо их вразумить, — иногда мягко, нежно, а иногда и жестко, резко; иногда буквально «схватить за рукав», даже применить силу, ударить, чтобы остановить на пути зла. Также бывает необходимо поступить и со взрослыми людьми. И это не будет грехом, это будет актом любви. Вспомните, чтобы остановить зло, бывает необходимо и противление силой, иногда и война. И это по-христиански. Если вы остановите негодяя, хама, мерзавца, вы совершите благое дело по отношению ко всем, ведь мы, человечество, — единый организм.

«Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки». (Мф. 7:12), (Лк. 6:31).

И если я впаду в грех, и меня кто-то адекватными мерами приведет в осознание, видение моих грехов, я искренно буду благодарен этому человеку, — он поступил по любви, не дал мне погибнуть.

Прекрасно ответил один батюшка спросившему его молодому человеку: «Если я вижу, что кто-то насильно девушку затаскивает в кусты, что мне делать: проповедь прочитать или по морде дать?» «Сначала по морде дать, а потом проповедь прочитать», — был разумный ответ. Вспомните жития святых—«правила веры и образа кротости» — святителя Николая и его удар Арию; вспомните блаженного Василия Московского и царя Иоанна Грозного. Они не боялись человеков и вели себя порой очень жестко. Да, ситуации бывают разные. Простите, что немного расскажу про себя, не ради глупого тщеславия, нет, но ради примера. Я стараюсь ходить по городу преимущественно в подряснике, чтобы люди видели, что идет священник, и можно свободно подойти, о чем-то спросить, попросить, подсказать. Знаю, что хождение в подряснике есть своеобразная проповедь. В транспорте, на остановках, на улице подходят разные люди: по делу, с серьезными духовными вопросами, бывает, подходят и сектанты, атеисты, хамы, пьяницы и прочие. Если я вижу, что ко мне обращаются, то мысленно прошу у Бога помочь мне ответить. И если так помолюсь кратко, то Господь дает, что и как ответить. Если по делу серьезному, то ответ дает Бог серьезный, нужный, дает ключ к проблеме, да такой, что ты сам удивляешься и твой слушатель приходит в умиление и радость или утешается ответом. Если сектант или атеист с нападками от своей веры, то он уходит посрамленным и битым православными аргументами. Хам или пьяный тоже получает адекватный ответ, и замолкают их уста. Но если я, по нерадению и рассеянности, забуду помолиться, останусь только со своим разумом, то ответ мой превращается в ерунду, какую-то кашу, начинается «пробуксовка». Стоп! Я же забыл помолиться! Господи, помоги! И — приходят нужные слова, примеры, и ситуация меняется в корне. «Воззовет ко Мне, и услышу его, … и явлю ему спасение Мое». (Пс. 90:15). «Просите, и дастся вам» (Мф. 7:7). «Без Меня не можете творить ничего» (Ин. 15:5). Вот средство гневаясь, не согрешать: это молиться.

Если с внутренней молитвой сделать замечание согрешающему, укорить его или по-иному попытаться отвратить его от греха, то этот человек скорее придет в осознание своего греха, почувствует, что не прав, почувствует не столько умом, сколько сердцем, благодаря вашей молитве.

Молитва — это всегда необходимая вещь, тем более в сложной, конфликтной ситуации.

Помолись, человек, вопроси Бога, как тебе поступить : мягко или жестко, словом или делом исправить ситуацию? Господь не оставит без ответа.

Без любви и молитвы люди становятся чужими, сердца их озлобляются, конфликтная ситуация усугубляется. Но если помолишься, меняется все. Главное, чтобы нами двигала любовь к ближнему, в том числе и в гневе.

Поэтому на исповеди нужно каяться в напрасном, безлюбовном гневе, в напрасной ругани.

Также в некоторых книжках пишут, что подозрительность всегда есть грех. Это непонятно и противоречит здравому смыслу. Разве естественная подозрительность не свидетельствует об осторожности, рассудительности, осмотрительности человека? Мы из жизни знаем, и Святое Писание говорит: «Всяк человек ложь» (Пс. 115:2). Знаем, что есть люди подлые, лживые, двоедушные. Зачем ослеплять свой ум и напрасно доверять им, уподобляясь неразумным детям? Знаем же, что и диавол, человекоубийца искони, действует хитро и тонко, часто через людей. Подозрительность, недоверие к незнакомому человеку, организации, тайному обществу, секте естественна и необходима, чтобы нам не погибнуть, не стать слепыми орудиями в чужих аферах, преступлениях. Ведь нам не случайно дан ум. Христос говорит: «Будьте мудры как змии» (Мф. 10:16). «Братия! Не будьте дети умом» (1Кор. 14:20). Слепая, детская наивность может бедой обернуться для человека. Да, в вере в Бога, в вере Евангельской мы должны быть как дети, но живя в мире сем прелюбодейном, грешном, лукавом, мы должны жить мудро, осторожно и осмотрительно. «Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы» (Еф. 5:15).

Есть ряд профессий, связанных с необходимостью подозрений, недоверия, и большинство их из области защиты человека и общества. Сюда входят сотрудники правоохранительных органов (им при раскрытии преступлений необходимо выявлять подозреваемых), здесь и военные, и политики, и педагоги, и предприниматели. Что же, все эти профессии считать греховными? Конечно, нет. Дети не сразу становятся подозрительными, но опыт жизни вырабатывает у них некий условный защитный рефлекс. А в духовной жизни не испытываем ли мы с подозрением какой-либо помысел или поступок: «ты чей: от Бога, от естества нашего или от дьявола?». Ведь и здесь необходимо недоверие, подозрительность, даже к самому себе.

Страница 6 из 18

7. Духовная мнительность

Есть и другие предметы веры, не принимаемые без труда не­которыми христианами: всех их перечислить невозможно, но на­деемся, что и на этих четырех примерах усердный духовник на­учится, как бороться против всех подобных сомнений христиан.

Еще более необходимо ему различать неверие или сомнение действительное от неверия и сомнения мнимого или кажущего­ся, которое неопытных христиан иногда тяжко угнетает и ставит в безпомощное положение. Иной верующий и молящийся христианин сетует пред духовником так: временами я верую в при­частие, временами я верую в Бога, временами как будто вовсе не верую. Ответы на подобное сетование я поместил в послед­нем или предпоследнем номере Приходского Листка, издававшегося при Св. Синоде, в феврале 1917 г., а затем в IV -м дополнительном томе своих сочинений (Киев, 1918 г.) в «Письме к священнику о научении молитве». Такие помыслы неверия возникают в душах людей мнительных, любящих перещупывать все свои ощущения и исполненных постоянной суетной боязни, как бы в чем не промахнуться, как бы не оказаться в чем-либо неисправным. То им кажется, что они больны, сами, или их дитя начинает хворать или вот-вот захворает и т. п. Нередко они впадают в еще большую беду, в так называемые «хульные помыслы», когда в их голове, совершенно против их воли, с мыслью об имени Христовом или Богородицы складываются те или иные ругательные слова, и, ко­нечно, чем они больше борются против таких нелепых сочета­ний, тем последние настойчивее теснятся в их голову. Неопыт­ные люди с ужасом начинают считать себя богохульниками, а неопытные духовники начинают им говорить о тяжком грехе бо­гохульства, о хуле на Св. Духа как наибольшем из всех гре­хов. После этого те бедняжки сейчас же начинают испытывать прилив ругательных выражений на Святого Духа, мучатся, ху­деют и даже помышляют о самоубийстве, мысля себя все равно уже погибшими вовеки. И не поможет духовник мучимым по­мыслами, пока они не встретятся с более осведомленным в ду­ховной жизни человеком, который разъяснит им, что лучшее ле­карство имеется во всякой духовной книжной лавке и стоит недорого; оно называется в брошюрке того же Св. Димит­рия «О хульных помыслах», где со слов древних великих отцев поясняется, что таковые помыслы, не будучи плодами ненависти против Бо­га и святых, а просто сочетаниями ругательных слов или звуков в голове мнительного человека, вовсе не составляют греха и на них не долж­но обращать никакого внимания, а спо­койно молиться и приобщаться, какие бы глупые слова или обра­зы ни теснились в голове. – Подобное же значение имеет кажущееся человеку по време­нам неверие в причастие, даже в самого Бога. Вера есть чувство очень тонкое, духовное. Как бы она ни была присуща нам, но если мы будем ее ощупывать в себе, как бы давая себе отчет во всех качествах нашего чувства к Богу или к Божией Матери и т.п., то это чувство как бы испаряется на время из области нашего не­посредственного ощущения, но, конечно, не из нашей души и сердца. Поступите так даже с самыми грубыми ощущениями, ущипните больно свою руку и начните соображать в это время, чем эта боль отличается от зубной, от головной, – и вы переста­нете даже ощущать свою боль. Один немецкий философ, страдая мучительными приступами зубной боли, именно таким способом переставал ее ощущать. Посему и христианин, если в его убежде­ниях нет каких-либо определенных опровержений истин веры, не должен думать, что в нем нет веры, хотя бы ему так и казалось временно, а должен спокойно молиться и приступать к Св. Тайнам, не придавая никакого значения своей мнительности, ко­торая только усиливается при нарочитой борьбе с нею.

Вера и доверчивость имеют один корень и одно происхождение. Верить в Бога - значит всем сердцем доверять Богу; верить человеку - значит доверять человеку. Только доверчивый к людям человек способен по-настоящему верить в Бога, потому что верить способно лишь сердце, которое умеет доверять.

Доверчивость - это открытость к миру и людям, душевная чистота. И то и другое является свойством душ праведных. Доверчивость также свойственна чистым душой и еще не испорченным жизнью маленьким детям.

Удивительно, но доверчивость, открытость, дружелюбие всегда были доминирующим душевным качеством русских крестьян. "Они чисты и доверчивы, как дети", - нередко говорили о русских мужиках иноземцы. Эта русская чистота, доверчивость и незлобливость со временем получила название " ".

Но современный человек чаще скрытен, недоверчив и подозрителен, расчетлив и циничен. Его подозрительность становится причиной его враждебности, неприязни, недоброжелательности к окружающим людям, которых он, как правило, подозревает в тех же качествах.

Подозрительный человек это - очень гордый человек, имеющий о самом себе высокое мнение. В то же время, к другим он нередко - категоричен, недружелюбен, конфликтен, нетерпим, мнителен; склонен обвинять, обличать, ненавидеть, яростно отстаивать свои права. Душа его нередко исполнена враждебностью, злостью, ненавистью к людям. И хотя у такого человека, как и у всех, бывают периоды доброты, и даже любви, доброта его ситуативна, любовь его - чувственна и одностороння.

На самом деле такой человек не способен ни к настоящей вере в Бога, ни к настоящей к людям.

Недоверчивость и подозрительность - очень опасное состояние души. Если это качество не замечать в себе и с ним не бороться, то со временем человек приобретает параноидные черты характера, которые могут вылиться в бред, в шизофрению. Более того, исполненная враждой, подозрениями и мнительностью, душа такого человека, безусловно далеко отстоит от .

Святые Отцы всегда предостерегали от подозрительности, как от пагубной страсти, губительной, как для души самого человека, так и наносящей вред окружающим его людям. "Лучше ошибиться в человеке, чем обидеть его подозрительностью", - учили они.

Вот почему, очень печально бывает видеть, когда подозрительностью, ненавистью и злостью иногда исполнены сердца православных верующих. Своим поведением такие люди нередко демонстрируют неспособность к терпимости и милосердию, которые заповеданы Христом. Они готовы яростно обвинять, обличать, уничижать людей, имеющих отличные от их убеждения - еретиков, иноверцев, атеистов, язычников, не прощая им ни их заблуждений, ни инакомыслия.

Они забывают поучение святых Отцов, говорящее: "Осуждай грех, а не человека. Человека же люби, и помогай ему преодолеть его грех".

Нет ничего хуже для православного верующего подозрительности, недоверия, нетерпимости к людям. Эти качества убивают в сердце веру и любовь. Существует только одно средство для борьбы с названными страстями, средство заповеданное Христом - смирение и покаяние!